Линда с раком молочной железы

Рак – страшное заболевание, с которым очень трудно бороться. Его не останавливает ни на социальное, ни на материальное положение своей жертвы. Деньги могут отсрочить, но не отменить рак. Topnews.ru вспоминает знаменитостей, скончавшихся от этой смертельной болезни.

Жанна Фриске, 40 лет
15 июня 2015 г. на 41-м году жизни скончалась певица Жанна Фриске. В 2014 году врачи диагностировали у нее опухоль головного мозга. В январе 2014 года семья и близкие сообщили, что опухоль – неоперабельная. Артистка лечилась сначала в США, потом проходила реабилитацию в Прибалтике и продолжила курс лечения в Китае. В последние месяцы певица жила в загородном доме под Москвой.

Стив Джобс, 56 лет
Идеи этого гения всегда опережали своё время. Он свел с ума всё мировое мобильное сообщество и напоследок подарил миру iPhone 4S. После 3-х летней борьбы с недугом Стив скончался из-за рака поджелудочной железы в 2011 году.

Марчелло Мастроянни, 72 года
Последние годы актёр тяжело болел. У него был рак поджелудочной железы. Будучи тяжело больным, Мастроянни продолжал играть. Он, будучи жизнелюбом, работал до самого конца. Перед тем, как выйти вечером на сцену, утром он проходил процедуру химиотерапии.

Линда Беллингем, 66 лет
В 2014 году актриса и телеведущая Линда Беллингем скончалась в возрасте 66 лет. Линда боролась с раком толстой кишки, который впоследствии распространился на легкие и печень. Болезнь диагностировали в июле 2013 года. В начале 2014 года актриса сообщила, что больше не намерена продолжать лечение, и отказалась от курса химиотерапии. Она объяснила свое решение тем, что хочет спокойно прожить оставшееся время, не изнуряя себя тяжелыми процедурами.

Эдит Пиаф, 47 лет
В 1961 году, в возрасте 46 лет Эдит Пиаф узнала, что она неизлечимо больна раком печени. Несмотря на болезнь, она, превозмогая себя, выступала. Последнее её выступление на сцене состоялось 18 марта 1963 года. Зал стоя устроил ей пятиминутную овацию. 10 октября 1963 года Эдит Пиаф скончалась.

Джо Кокер, 70 лет
22 декабря 2014 года в Колорадо, в возрасте 70 лет, от рака легких скончался выдающийся блюзовый певец Джо Кокер, ставший одной из звезд легендарного фестиваля в Вудстоке.

Линда Маккартни, 56 лет
В декабре 1995 жена Пола Маккартни перенесла операцию по удалению злокачественной опухоли груди. Казалось, рак отступил. Но ненадолго. В 1998 году выяснилось, что метастазы затронули даже печень. 17 апреля 1998 года ей стало совсем худо. Убитый горем Пол с детьми не отходил от умирающей жены ни на шаг, но болезнь оказалась сильнее чувств. До «жемчужной свадьбы» — 30-летия своего брака — она не дожила чуть меньше одиннадцати месяцев, оставив мужу четверых талантливых детей.

Джон Уокер, 67 лет
Джон Джозеф Маус родился 12 ноября 1943 года и был известен в музыкальной индустрии как Джон Уокер, основатель группы The Walker Brothers. Вместе с двумя другими членами команды, Скоттом и Гарри Уокерами, он прославился в Соединенном Королевстве в 1960-х годах. 7 мая 2011 года Джон Уокер умер от рака печени в своём доме в Лос-Анджелесе.

Джон Лорд, 71 год
16 июля 2012 года от рака поджелудочной железы скончался Джон Лорд, клавишник легендарной рок-группы Deep Purple.

Патрик Уэйн Суэйзи, 57 лет
В 1991 году Патрик Уэйн Суэйзи был назван «самым сексуальным» мужчиной. Патрик в одиночку боролся с раком поджелудочной железы, заставляя своим позитивным настроем всех поверить, что он почти победил. Тем не менее, 14 сентября 2009 года его не стало.

Лучано Паваротти, 71 год
Знаменитое трио, Лучано Паваротти, Пласидо Доминго и Хосе Каррерас потрясло весь мир классической музыки и оперы. К сожалению, 6 сентября 2007 года трио лишилось Паваротти, который умер от рака поджелудочной железы.

Жаклин Кеннеди, 64 года
В январе 1994 года у Кеннеди-Онассис был диагностирован рак лимфатических желез. Семья и доктора сначала были оптимистичны. Но к апрелю рак дал метастазы. До самой смерти она вообще не подавала виду, что что-то не так. Скончалась 19 мая 1994 года.

Деннис Хоппер, 74 года
29 мая 2010 года рак предстательной железы унес жизнь голливудского актера Денниса Хоппера. Он известен по фильмам «Бунтарь без причины» и «Гигант».

Уолт Дисней, 65 лет
Его мультипликационные фильмы выдержат любое испытание временем. Возможно, он прожил слишком короткую жизнь и умер 15 декабря 1966 года от рака лёгких, но его идеи продолжают жить, а персонажи давно перешагнули границы экранов и воплотились в тематических парках и аттракционах по всему миру.

Жан Габен, 72 года
Причиной смерти известного французского актёра театра и кино стал лейкоз.

Джульетта Мазина, 73 года
Джульетта Мазина, верная спутница гениального Федерико Феллини, сама великая актриса, создала на экране эталонный образ грустной клоунессы, хрупкой, но решительной женщины с кристально чистой душой и открытым сердцем. К концу жизни у заядлой курильщицы Мазины обнаружили рак лёгких. О своей болезни она не сказала никому, даже мужу, отказалась от химиотерапии, лечилась на дому, урывками, тайком. Продолжая до последних дней заботиться о своем муже. Умерла 23 марта 1994-го, пережив Федерико Феллини лишь на пять месяцев.

Чарльз Монро Шульц, 77 лет
Создатель занимательных героев небольших комиксов: Чарли Брауна, Снупи и Вудстока – Чарльз Монро Шульц развлекал в еженедельных газетах не одно поколение детей. Комиксы легендарного художника, переведенны на 21 язык и опубликованны в 75 странах. Он умер 12 февраля 2000 года в то время, когда проходил лечение от рака.

Ив Сен-Лоран, 71 год
В апреле 2007 известному дизайнеру врачи поставили диагноз «рак мозга». Умер Ив Сен-Лоран 1 июня 2008 года в возрасте 71 года в Париже, куда приехал лечиться. Согласно газетным публикациям за два дня до своей кончины, Сен-Лоран вступил в однополый брак с Пьером Берже.

Боб Марли, 36 лет
В июле 1977 у Марли была обнаружена злокачественная меланома на большом пальце ноги (появившаяся там вследствие футбольной травмы) . Он отказался от ампутации, мотивируя это боязнью потерять возможность танцевать. В 1980-ом намеченное американское турне было отменено, когда на одном из первых концертов певец потерял сознание: рак прогрессировал. Несмотря на интенсивное лечение, 11 мая 1981 года Боб Марли скончался в больнице Майами.

Уэйн Мак Ларен, 51 год
Легендарный «человек из рекламы» Мальборо, каскадёр, модель и наездник родео, стал ярым противником пропаганды курения, как только ему поставили диагноз – рак лёгких. Он долго и тяжело боролся со своей болезнью, но она оказалась сильней.

Рэй Чарльз, 73 года
Культовый американский композитор и исполнитель, один из самых известных музыкантов XX века Рэй Чарльз умер в 2004 в возрасте 73 лет. Причиной его смерти стала долгая и тяжелая болезнь, по-видимому, рак печени, начавший проявляться ещё в 2002. По воспоминаниям близких, в последние месяцы Рэй уже не мог ходить и почти не говорил, но каждый день приезжал на собственную студию «RPM» и делал свою работу.

Жерар Филип, 37 лет
Французский актёр театра и кино снялся в 28 фильмах. В мае 1959 года Жерар неожиданно почувствовал острые боли в животе. Рентген показал воспалительный процесс в печени. Филипу сделали операцию. Но болезнь была неизлечимой — рак печени. Об этом знала только его жена — Анн, и до конца она ничем не выдала себя. Жерар Филип умер 25 ноября 1959 года, в возрасте тридцати семи лет.

Одри Хепбёрн, 63 года
В середине октября 1992 года Одри Хепбёрн поставили диагноз — опухоль в толстой кишке. 1 ноября 1992 года прошла операция по удалению опухоли. Диагноз после операции был обнадеживающим; врачи полагали, что операция была сделана вовремя. Однако через три недели актрису вновь госпитализировали с острой болью в животе. Анализы показали, что опухолевые клетки снова захватили толстую кишку и соседние ткани. Это говорило о том, что жить актрисе осталось всего несколько месяцев. Скончалась 20 января 1993 года.

Анна Герман, 46 лет
В начале 80-х у Анны Герман обнаружили рак — опухоль кости. Зная об этом, она отправилась на свои последние гастроли — в Австралию. Вернувшись, легла в больницу, где ей сделали три операции. За два месяца до смерти Анна писала: «Я счастлива. Я приняла крещение. Я приняла веру своей бабушки». Она умерла в августе 1982 года.

Уго Чавес, 58 лет
5 марта 2013 года от осложнений рака скончался президент Венесуэлы Уго Чавес. В 2011 году у него обнаружили раковую опухоль в тазовой области – метастатическую рабдомиосаркому. Причиной смерти Уго Чавеса стали осложнения, вызванные курсом химиотерапии.

Евгений Жариков, 70 лет
Знаменитый советский и российский актер Евгений Жариков, звезда таких бессмертных картин, как «Иваново детство», «Три плюс два», «Рожденная революцией», в последние годы жизни тяжело болел. В 2012 году он умер в Боткинской больнице. Жариков был болен раком.

Анатолий Равикович, 75 лет
Актер, который сыграл бесхребетного Хоботова в «Покровских воротах», в жизни ничем не напоминал этого персонажа. Был рыцарем, острым на слово, настоящим питерским интеллигентом. Анатолий Равикович в последний год сильно изменился: похудел, жизненные силы из него вытягивала болезнь – онкология.

Богдан Ступка, 70 лет
Причиной смерти Богдана Ступки стал сердечный приступ на фоне запущенной стадии рака кости.
— Он не любил жаловаться, поэтому об этом мало кто знал, — сказал сын актера Остап Ступка. – Болезнь быстро прогрессировала.

Святослав Бэлза, 72 года
3 июня 2014 года музыкальный и литературный критик, телеведущий Святослав Бэлза скончался в Мюнхене после кратковременного пребывания в немецкой клинике. У него был обнаружен рак поджелудочной железы.

Любовь Орлова, 72 года
Однажды при возвращении домой с озвучивания ее последнего фильма «Скворец и лира» у Орловой началась рвота. Врачи Кунцевской больницы, куда доставили знаменитую пациентку, решили, что у нее камни в желчном пузыре, и назначили день операции. Однако никаких камней у Орловой не было. Сразу после операции хирург позвонил ее мужу Григорию Александрову и сообщил, что у Любови Петровны рак поджелудочной железы. Диагноз от нее скрывали. Она ничего не знала и чувствовала себя гораздо лучше. В один из дней даже попросила привезти в палату балетный станок, у которого привыкла начинать каждый свой день. Александров привез станок, и его умирающая супруга по полтора часа в день занималась гимнастикой. Стонала от боли, но продолжала. Умерла она в Кремлевской больнице.

Олег Янковский, 65 лет
В 2008 году у Олега Янковского начались проблемы со здоровьем. Актер обратился за помощью в московскую клинику, куда пожаловался на плохое самочувствие. Обследование сначала показало ишемическую болезнь сердца и после курса лечения Олега Ивановича отпустили домой. Но боли вернулись и накануне 2009 года актера госпитализировали. Ему поставили страшный диагноз: рак поджелудочной железы на поздней стадии.
Олег Янковский отправился на лечение в дорогую немецкую клинику, которая славилась своим опытом терапевтического лечения онкологических заболеваний. Но врачи уже ничего поделать не могли. В результате актёр прервал курс лечения и вернулся на родину. 20 мая 2009 года Олега Янковского не стало.

Любовь Полищук, 57 лет
В марте 2006 года актриса закончила сниматься в «Моей прекрасной няне» — своей последней роли. У Любови Григорьевны, которая была буквально прикована к постели из-за травмы позвоночника, обнаружилось онкологическое заболевание — саркома. Актриса испытывала нестерпимую боль. Ее состояние было настолько тяжелым, что врачам поликлиники, которые обследовали пациентку, пришлось выписать наркотические анальгетики. 25 ноября 2006 года родные не смогли разбудить актрису, она впала в кому и была доставлена в больницу. 28 ноября 2006 год она скончалась.

Клара Румянова, 74 года
Её знают абсолютно все, кто рос на добрых советских мультиках. Голосом Клары Румяновой говорят Чебурашка, Заяц из «Ну, погоди!», Малыш, который дружил с Карлсоном, Крошка Енот, Рикки-Тикки-Тави — всех озвученных ею мультфильмов не перечислить. В 2004-ом Румянову признали главным «мультипликационным голосом» всех времен и народов. К 75-летию актрисы планировался небольшой концертный тур по России, однако все планы перечеркнула болезнь — врачи обнаружили рак молочной железы.

Борис Химичев, 81 год
Советский и российский актер театра и кино, народный артист России Борис Химичев скончался 14 сентября 2014 года, в Москве на 82-м году жизни. Причиной смерти стал неоперабельный рак головного мозга. Этот диагноз ему поставили в июне 2014 г. От этой болезни он «сгорел» за два месяца.

Валентина Толкунова, 63 года
Борьбу с раком Толкунова вела несколько лет. В 2009 году ей удалили опухоль в мозгу, ранее была сделана мастэктомия, проведены несколько курсов химиотерапии. Однако в 2010 болезнь начала резко прогрессировать. У певицы диагностировали рак молочной железы в четвертой стадии с метастазами в мозге, печени и легких. Журналисты сообщали, что Валентина Васильевна отказалась от курса химиотерапии и даже не стала переводиться в онкоцентр. Скончалась 22 марта 2010 года.

Надежда Румянцева, 77 лет
Актриса последние годы страдала от серьезного онкологического заболевания — рака мозга. Она очень похудела, у нее безумно болела голова, она стала падать в обмороки. А потом, в самом конце, даже не могла уже самостоятельно ходить, передвигалась только на инвалидной коляске. Надежда Васильевна Румянцева умерла апрельским вечером 2008 года, ей было 77 лет.

Георг Отс, 55 лет
В цветущем возрасте Отс заболел раком мозга. Отс боролся за жизнь, сколько мог: перенес восемь тяжелейших операций, ампутацию глаза, но практически до конца жизни продолжал работать. За полгода до смерти, перед очередной операцией, он стал петь прямо в больничной палате. Не смог отказать женщинам, узнавшим в этом измученном болезнью человеке великого певца. Отс умер 5 сентября 1975 года.

Валерий Золотухин, 71 год
Валерий Золотухин умер в 2013 году от рака мозга. В последние дни своей жизни актер находился в стабильно тяжелом состоянии. Для того, чтобы организм мог справиться с тяжелой болезнью, медики были вынуждены время от времени вводить артиста в медикаментозную кому. Однако накануне кончины состояние Золотухина особенно ухудшилось — органы стали отказывать один за другим. В конце концов, сердце актера остановилось. Врачи оказались бессильны перед буквально «сжирающим» артиста раком мозга.

Oлег Жуков, 28 лет
Участник группы Дискотека Авария летом 2001 года во время гастролей стал жаловаться на головные боли. В августе 2001 года у Олега была диагностирована опухоль головного мозга. 3 сентября ему была сделана операция. Жуков продолжил выступать с группой «Дискотека „Авария“», но в ноябре остановил гастрольную деятельность в связи с резким ухудшением самочувствия. Скончался от опухоли головного мозга 9 февраля 2002 года на 29-м году жизни.

Иван Дыховичный, 61 год
О страшном диагнозе — рак лимфы — Дыховичный знал и последние месяцы готовил к своей смерти ближайших родственников.
«Когда мне поставили диагноз «рак лимфы» и сказали, что жить осталось три или четыре года, я подумал, что, учитывая мой возраст, это довольно много. И еще я подумал, что самое худшее — это начать себя жалеть», — так говорил Дыховичный в интервью за год до своего ухода.

Майя Кристалинская, 53 года
У певицы был лимфогранулематоз — рак лимфатических узлов. Майя заболела, когда ей было 28 лет. Её лечили лучшие врачи. Время от времени она проходила химиютерапию и облучение. Болезнь удалось законсервировать. В 1984 году её болезнь обострилась, и прожить ей удалось ещё только год.

Елена Образцова, 75 лет
Величайшая певица современности — Елена Образцова, скончалась в январе 2015 года в одной из клиник Германии. Сразу после кончины примы никто не мог точно назвать диагноз и причины смерти Елены Васильевны. Только спустя несколько часов была обнародована информация о том, что причиной кончины Образцовой стало тяжелое заболевание — рак крови. Непосредственной причиной смерти стала остановка сердца, которое не выдержало изнурительного лечения.

Николай Гринько, 68 лет
К 60-ти годам у Николая Григорьевича было уже больше сотни ролей. Ему дали звание народного актера. Гринько начал болеть. Странное недомогание на несколько дней укладывало его в постель, а потом отпускало. Врачи не могли поставить диагноз. Позднее определили причину – лейкемия, рак крови. Умер 10 апреля 1989 года.

Александр Абдулов, 54 года
Александр Абдулов умер 3 января 2008 года от рака лёгких. Болезнь обнаружили очень поздно, и после того, как был поставлен диагноз, актёр прожил всего лишь четыре с небольшим месяца.

Михаил Козаков, 76 лет
Прославленный российский актер и режиссер Михаил Козаков страдал от рака легких. Зимой 2010 израильские врачи нашли у Михаила Михайлович рак легких на завершающей стадии. В таком виде эту болезнь современная медицина вылечить не может, но больные проходят через облучение и химиотерапию, чтобы продлить жизнь. Скончался 22 апреля 2011 года.

Анна Самохина, 47 лет
В ноябре 2009 года у Анны стал сильно болеть желудок. Поначалу она не обращала на это внимания, собираясь отдохнуть в жаркой Индии. Но в какой-то момент боль стала нестерпимой, и актриса обратилась к гастроэнтерологу. Сделав ей эндоскопию, доктор ужаснулся. И поставил страшный диагноз: рак желудка IV степени. Российские и зарубежные врачи не могли уже помочь на этой стадии болезни. Не помогла также и назначенная химиотерапия. Актриса скончалась 8 февраля 2010 года.

Олег Ефремов, 72 года
Один из величайших российских актеров и театральных режиссеров, всенародный любимец. Заядлый курильщик. Несколько раз пытался бросить курить, но так и не смог справиться со своей вредной привычкой. В последние месяцы жизни на Ефремов с трудом двигался, сидел на репетициях, подключенный к прибору, который вентилировал его легкие. А в руке была неизменная сигарета. Олег Николаевич Ефремов умер от рака легких.

Анатолий Солоницын, 47 лет
Любимый актер Тарковского. Мы помним его по фильмам «Андрей Рублев», «Солярис», «Зеркало», «Сталкер». Умер от рака легких. Операция не помогла.

Ролан Быков, 68 лет
В 1996 году перенес операцию по поводу рака легкого, а через пару лет болезнь вернулась. Он чувствовал, что не все в жизни сделал, что мог бы. Перед смертью сказал жене Елене Санаевой: «Я не боюсь умирать… У тебя не будет времени горевать. Тебе придется доделывать то, что я не успел».

Илья Олейников, 65 лет
В июле 2012 года у Олейникова был обнаружен рак лёгкого, актёр прошёл курс химиотерапии. В конце октября он был госпитализирован со съёмочной площадки в больницу с диагнозом воспаление лёгких. Спустя некоторое время был введён в состояние искусственного сна, чтобы организм справлялся с септическим шоком, приобретённым после химиотерапии, и подключён к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Ситуацию осложняли серьёзные проблемы с сердцем, а также то, что актёр много курил.
Не приходя в сознание, умер 11 ноября 2012 года на 66-м году жизни.

источник

Ниже еще один список — умерших от болезни, к которой, несмотря на все достижения медицины, пока нельзя относиться как к легкой простуде.

Рэйчел Карсон, одна из самых влиятельных женщин в истории науки, основательница американского и всемирного движения за экологию. Жестокая ирония судьбы состоит в том, что сама Карсон, вероятно, стала жертвой токсинов, которые могли вызвать рак. В 1962 году была опубликована ее книга «Тихая весна» (также переводилась как «Молчаливая весна» и «Безмолвная весна»), во время написания которой Карсон перенесла срочную операцию и курс радиотерапии. Через два года она скончалась.

Бетти Дэвис, актриса, сыгравшая более чем в 100 фильмах. В 1942 году она была самой высокооплачиваемой женщиной в Америке. Именно Дэвис считают человеком, который полностью изменил отношение Голливуда к актрисам. В 1977-м она стала первой женщиной, получившей награду Американского киноинститута за вклад в развитие кинематографа. В 1989 году она умерла от осложнений, вызванных местастазами рака груди.

Линда Истман-Маккартни, фотограф, музыкант, жена Пола Маккартни. В декабре 1995-го было объявлено, что Линда, страстная вегетарианка, проходит курс терапии от рака груди. Сначала казалось, что лечение приносит плоды, однако впоследствии рак распространился на печень. Линда умерла в апреле 1998-го.

Дасти Спрингфилд, британская певица, прославившаяся в 1960-е хитами Son of a Preacher Man и Wishin’ and Hopin’. Ее имя высечено в нью-йоркском Зале славы рок-н-ролла рядом с именами Пола Маккартни и Брюса Спрингстина. Умерла в 1998 году в 59-летнем возрасте после долгой борьбы с раком груди.

Ингрид Бергман, актриса. Перенесла срочную операцию по удалению левой молочной железы, а затем и правой, но продолжала работать. Впоследствии у нее развилась лимфедема, и актрисе приходилось почти постоянно носить руку на перевязи, потому что она стала очень большой и тяжелой. В фильме, в котором Ингрид играла Голду Меир, она была в парике, поскольку потеряла все волосы в ходе курса химиотерапии, который к тому времени только завершился. Во время съемок последнего фильма Бергман спала с рукой, привязанной над ее головой, чтобы за ночь отек сошел и дал ей возможность играть в течение дня. Именно за этот фильм она получила «Оскара» — посмертно. Ингрид умерла в возрасте 62 лет.

Вирджиния Клинтон Келли, мать Билла Клинтона. Стоя на трибуне во время инаугурации, Клинтон повернулся к ней и сказал: «Спасибо, мама. Я люблю тебя». Она в это время болела раком груди. Срочная операция в 1990 году и последующие химио- и радиотерапия замедлили развитие болезни, но ненадолго.

Джулия Дарлинг , английская поэтесса, писательница и драматург, роман которой «Дочь таксиста» был номинирован на Букеровскую премию. Умерла от рака груди в апреле 2005 года.

источник

«Болезнь пытается внедриться в мою жизнь, но у неё не получится меня сломить»

Октябрь — месяц борьбы с раком молочной железы. Мы уже рассказывали, что следует знать об этом заболевании и какие методы диагностики и профилактики самые действенные. Теперь мы решили обратиться к личному опыту и поговорили с Ириной Танаевой, которой два с половиной года назад диагностировали рак молочной железы. Ирина рассказала о том, как болезнь изменила её жизнь, о борьбе и о том, что помогает ей сохранять оптимистичный настрой. Редакция благодарит проект «Крути против рака груди» за помощь в подготовке материала.

В октябре 2013 года я неожиданно нащупала у себя в груди довольно большое уплотнение, которое появилось как будто мгновенно. Оно меня не беспокоило, не болело, но я всё равно пошла к врачу. В платной клинике, где я наблюдалась, меня осмотрела маммолог-онколог — повода не доверять ей не было. Мне сделали УЗИ, и врач сказала, что это фиброаденома. Я попросила сделать пункцию, но доктор отказала: мол, ничего страшного нет и я могу спать спокойно до следующего визита. Я всегда доверяла специалистам, мне и в голову не приходило сходить куда-то ещё, усомниться, перепроверить. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что очень халатно отнеслась к своему здоровью и к самой себе. Я не думала о плохом: раз врач так сказала, значит, всё хорошо.

На следующий осмотр я должна была прийти через три месяца. Я продолжала жить в прежнем режиме, абсолютно не сомневаясь в том, что здорова. Мы с семьёй поехали на море — это был долгожданный отдых в замечательном месте. Именно там я почувствовала боли в области груди — резкие, простреливающие — меня это сильно насторожило и напугало. С того момента эти ощущения стали регулярными. Вернувшись в Москву, я снова обратилась к врачу, но уже в специализированный маммологический центр.

Прошло уже два с половиной года, а мне до сих пор невыносимо вспоминать. 16 февраля 2014 года навсегда останется в моей памяти днём, который изменил всё в моей жизни. Тогда мне только исполнился 31 год, в кабинет врача пригласили не только меня, но и мужа — я тогда ещё не понимала, почему. «У вас, с большой вероятностью, рак», — сказал врач. Больше я ничего не слышала, в моей голове только звучали слова: «Рак — смерть, я умираю». Я очень сильно плакала, ничего не понимала, думала, как же я оставлю шестилетнего сына. Это были тяжелейшие минуты, нет слов, чтобы их описать: шок, отчаяние, ужас, страх — всё это разом, в одно мгновение навалилось на меня, и что с этим делать, я тогда не знала.

Сложно было всё — но если физическую боль можно было перетерпеть, то со своим психологическим состоянием приходилось серьёзно работать

Мы вышли из больницы и поймали такси, ехали почти молча — я плакала, а муж прижимал меня к себе. Дома нас ждали сынок и моя мама. Я не знала, что ей сказать, поэтому зашла домой и спокойно, без слёз, объявила, что у меня рак. В ответ я услышала уверенное: «Вылечим». Мама выстояла, сдержалась и никогда при мне не плакала. Я знаю, как сильно она переживает, но со мной никаких разговоров о болезни никогда не ведёт. Как отреагировал папа, я не знаю — меня оградили от всего этого, со мной не сюсюкались, не жалели, мы все продолжали жить, как и прежде. По крайней мере, старались так жить, но болезнь внесла много изменений в наши планы.

Мы стали искать хороших врачей. Тех, кому мы в итоге доверились, мы нашли не сразу, но я счастлива, что это произошло. Первым, к кому я попала на приём, был хирург-онколог Евгений Алексеевич Трошенков, работающий в Московском научно-исследовательском онкологическом институте имени П. А. Герцена. Уже через пару минут общения я поняла, что это мой врач. Евгений Алексеевич очень подробно всё рассказал, показал, осмотрел, а самое главное — успокоил меня, вселил надежду и уверенность в хорошем результате лечения. Выходя из кабинета, он сказал: «Вылечим, обязательно вылечим!» Эти слова следующие полтора года я повторяла, как «Отче наш». Мы с мужем ушли от него с улыбками на лицах, оба в один голос сказали: «Это он». Больше я ни о чём не думала: за меня всё решал мой врач, он давал чёткие указания — какие обследования пройти, что и где сделать. Мне уже было не страшно, я больше ни секунды не сомневалась в своей победе. Я набралась терпения и пошла в бой.

Мой диагноз — рак молочной железы Т4N0M0: у меня была опухоль довольно внушительного размера, но лимфоузлы не были задеты, и метастазы тоже не обнаружили. Тип рака — HER2(+++), 3B стадия. Химиотерапию я проходила в Российском онкологическом научном центре имени Н. Н. Блохина; я попала в КИ — клинические исследования, где проверяли эффективность нового препарата по сравнению с другим существующим на рынке. Лечение шло по плану, который наметила мой химиотерапевт. Мне провели восемь курсов химиотерапии: каждый 21 день мне вводили через капельницу препараты, воздействующие на опухолевые клетки. После всех курсов опухоль существенно уменьшилась.

Потом последовала радикальная кожесохранная мастэктомия с одномоментной реконструкцией тканевым экспандером (временным силиконовым имплантом, объём которого может увеличиваться за счёт заполнения его специальным раствором; позднее его заменяют на пожизненный имплант) — мне удалили левую молочную железу и 13 лимфоузлов. Далее была лучевая терапия (воздействие на опухолевые клетки ионизирующим излучением), и через полгода после мастэктомии мне сделали восстановительную пластику груди. Год после химиотерапии я получала таргетный препарат, который блокирует рост и распространение злокачественных клеток, а также применяется в профилактических целях для предупреждения рецидива.

Сложно было всё — но если физическую боль можно было перетерпеть, то со своим психологическим состоянием приходилось серьёзно работать. Я себя уговаривала, иногда жалела, плакала — делала всё, чтобы моё подавленное состояние не переходило на других. Моя болезнь практически не отражалась на моих родных и близких. Я продолжала жить, как и прежде, усиленно занималась с ребёнком, готовила его к школе. Всегда улыбалась, всегда была позитивна, порой сама утешала родных, ведь им тоже было несладко. Боль от лечения невозможно передать словами — это было очень страшно, очень тяжело, порой мне казалось, что я нахожусь на пределе своих возможностей. Я не знаю, что было тяжелее, — химиотерапия или лучевая терапия: и то и другое я переносила крайне плохо.

Легче всего мне дались две операции — на фоне химиотерапии и лучевой терапии боль от них казалась мне укусами комара. Я очень просила убрать обе груди — я желала избавиться от них, чтобы не осталось ни следа от рака. Я очень благодарна своему хирургу: он не хотел ничего слышать о полном удалении, сказал, что я молодая и что мне ещё жить дальше. Евгений Алексеевич пообещал, что сделает всё как надо, и попросил меня ни о чём не переживать — больше вопросов я не задавала. Сейчас у меня замечательная грудь, очень красивая, очень мне идёт — тем более что бонусом ко всему стало увеличение груди, о котором я сама попросила врача. Моё восприятие себя очень изменилось: я перестала видеть в себе одни недостатки, научилась воспринимать себя адекватно, не обижаться на себя, не ждать, а делать всё сейчас — ведь завтра наступит новый день и придут новые желания. Я полюбила себя — может, не до конца, но я полюбила свое тело, свою новую грудь, шрамы. Мне всё сейчас в себе нравится, несмотря на набранный вес, болезненный вид, отсутствие волос. Я люблю себя, и точка.

Сейчас я даю себе ровно пять минут на то, чтобы поплакать и пожалеть себя, — больше нет ни времени, ни желания

Во время лечения в 2014 году мне очень не хватало общения с такими же, как я. Мои родные не могли до конца понять глубину моих переживаний, интернет я принципиально не читала и как будто находилась в информационном вакууме. Однажды, в тяжёлой депрессии, я выставила в социальных сетях свою фотографию с лысой головой и написала: «Порой рак меняет нас до неузнаваемости». Долгие восемь месяцев я скрывала ото всех свою болезнь, многие даже не догадывались, куда я так внезапно пропала. Конечно, у окружающих был шок, очень многие предпочли перестать мне писать и общаться, но это их право и их выбор.

После этого на своей странице в инстаграме я начала вести онкодневник: рассказывала, что со мной происходит, как проходит лечение. Постепенно я стала находить таких же, как и я, девушек и молодых людей с онкологией. Мы поддерживали друг друга, давали советы, узнавали что-то новое о лечении. Я всегда была очень добрым человеком, мне всегда хотелось помогать, а тут я вдруг нашла применение своему большому доброму сердцу. Я действительно искренне сопереживаю всем, кто столкнулся с онкологией, отношусь к ним с большим уважением, любовью. Они для меня все герои, бойцы, победители.

Всё началось с малого. Сначала я придумала хэштег #берегисьмыбанда, благодаря которому люди с онкологией начали общаться и знакомиться. Потом стала устраивать небольшие встречи. В октябре 2015 года каждый день на своей странице в инстаграме я публиковала истории женщин с раком молочной железы. Благодаря этой моей затее очень многие поняли, что они не одни, — нас много, и что даже с таким диагнозом можно полноценно жить и радоваться каждому дню. Назвала я свою акцию #проект_Хорошиелюди. Аня Якунина так же, как и другие девушки, прислала мне свою историю — тогда меня поразили её смелость и жизнелюбие. Уже вдвоём мы начали устраивать небольшие мероприятия, мастер-классы и просто посиделки в кафе. Это были тёплые, душевные встречи, после них очень хотелось жить. Многие после общения с нами перестали стесняться своей болезни, внешности, стали открыто говорить о себе, смело ходить лысыми, не боясь косых взглядов. Многие, глядя на нас, стали понимать, что рак — это не конец жизни, а всего лишь её этап, который можно пройти.

источник

Кандидат биологических наук А. ЛУШНИКОВА, кандидат медицинских наук Л. ЛЮБЧЕНКО, ГУ Российский онкологический научный центр имени Н. Н. Блохина РАМН.

Рак молочной железы — наиболее распространенный вид опухолей среди женского населения Европы, Америки и некоторых стран Азии. Ежегодно в мире регистрируется более одного миллиона случаев этого заболевания, а при средней продолжительности жизни 80 лет риск заболеть раком молочной железы составляет 12,5%. В течение последних 20 лет в мире, а также в России наметилась устойчивая тенденция к росту заболеваемости этим видом рака, особенно в городах и мегаполисах. С 1985 года он занимает первое место среди онкологических заболеваний у женщин, составляя 31,2%. Хорошо известно, что ежегодный профилактический осмотр способствует раннему выявлению опухолей. Однако часто пациентки обращаются к врачу уже с явными признаками опухоли, а это затрудняет последующее лечение. Одна из причин — непонимание важности ранней диагностики заболевания. Сейчас ученые глубоко проникли в механизмы возникновения раковой клетки, хотя многое до сих пор неясно. Как и другие онкологические заболевания, рак молочной железы по-прежнему остается коварным и агрессивным. Поэтому любому человеку очень важно иметь представление о развитии этого заболевания: предупрежден, значит, вооружен. Откуда такая напасть?

Вряд ли найдется однозначный ответ на этот вполне законный вопрос. Рак молочных желез известен с незапамятных времен: его случаи описаны, например, в древнеегипетских папирусах врача Имхотепа (3000 лет до н.э.), в вавилонском врачебном кодексе Хаммурапи (2250 лет до н.э.); о нем неоднократ но упоминает Гиппократ (400 лет до н.э.), а Гален (130-200 гг.н.э.) называет опухоли молочной железы раком из-за их внешнего сходства с крабом (по-гречески слова «краб» и «рак» звучат одинаково: karkinos). В отличие от множества заболеваний, причины которых выяснены, в основе развития злокачественных опухолей лежат более сложные механизмы и целый ряд причин, включая генетические особенности, факторы окружающей среды и многие другие.

Опухоли молочной железы могут быть как доброкачественными, так и злокачественными, или раковыми. Последние встречаются гораздо реже. Злокачественные опухоли возникают случайно или связаны с наследственностью. В 10% случаев заболевание передается из поколения в поколение и обусловлено врожденными мутациями в генах предрасположенности BRCA1 или BRCA2 (от англ. BReast CАncer).

Наиболее распространенное доброкачественное заболевание молочных желез — различные мастопатии, которые относятся к большой группе дисгормональных гипер-плазий (разрастания ткани молочных желез, обусловленные гормональными нарушениями) и связаны с нарушениями функций яичников, надпочечников, гипофиза, щитовидной железы или с нарушениями гормонального обмена в связи с заболеваниями печени, ожирением и т.д. Эти разрастания ткани молочных желез могут быть в виде плотных узелков, кист или диффузных образований. Некоторые из таких изменений можно отнести к предраковым.

И вот что удивительно, рак молочных желез встречается не только у женщин, но и у мужчин, но гораздо реже: с мужским населением связано около 1% всех случаев заболевания. Среди причин опухолей молочных желез у мужчин — редкие мутации в гене предрасположенности BRCA2, ожирение, гормональные нарушения. В отличие от доброкачественного разрастания ткани молочных желез злокачественное перерождение обязательно требует оперативного лечения.

Известно, что в отличие от нормальных клеток опухолевые не переходят после деления в фазу покоя, а продолжают бесконтрольно размножаться. Образование опухоли — многоступенчатый процесс. Рост и прогрессия опухоли, то есть ее переход от начальной к более агрессивной стадии, врастание опухоли в окружающие ткани, или инвазия, зависят от клеточных генов. Они контролируют клеточный цикл, межклеточные взаимодействия, старение и гибель клетки, а также отвечают за восстановление ДНК и стабильность клеточного генома.

Под действием различных факторов в нормальных генах могут возникать мутации. Чем дольше делятся клетки, тем вероятность таких мутаций выше, а значит, вероятнее злокачественное перерождение клеток под действием канцерогенов. Накопление повреждений в клеточном геноме связано как с ошибками репликации ДНК, так и с внешними, внеклеточными факторами.

К факторам риска на уровне человеческого организма можно отнести повышенный уровень эстрогенов (женских половых гормонов), нарушения менструального цикла, функций щитовидной железы и надпочечников, аборты и отсутствие грудного вскармливания. Эти особенности нередко встречаются в анамнезе больных раком молочной железы. К факторам, повышающим риск заболевания им, относятся также ранний возраст менархе (11-12 лет); поздние первые роды (28-30 лет); большие площадь и вес плаценты, усиливающие риск возникновения рака молочной железы у дочерей; аборты, особенно до первых родов; хроническое воспаление придатков; эндометриоз (разрастание клеток, выстилающих матку); кисты яичников и другие заболевания.

В возрасте после 65 лет наблюдается второй пик заболеваемости злокачественными опухолями молочной железы, связанный с эстрогенами надпочечников и повышенной массой тела. В общем разнообразные факторы риска этого заболевания можно условно разделить на три группы:

связанные с репродукцией (рождение детей/аборты, лактация, возраст менархе), сопутствующие гинекологические заболевания;

связанные с генетической предрасположенностью: злокачественные опухоли, особенно женских репродуктивных органов и молочных желез у близких родственников;

связанные с нарушениями обмена веществ и гормональными нарушениями, в том числе с приемом гормональных препаратов, содержащих эстрогены.

Развитию рака молочной железы предшествует разрастание ее ткани гиперплазия (увеличение числа клеток) и появление в протоках железы нетипичных клеток. Эти изменения называются предраковыми. К таковым относится и упомянутая нами мастопатия — кистозно-фиброзные и диффузные изменения ткани молочной железы. Хотя злокачественное перерождение при мастопатии происходит довольно редко, все же появление первых признаков мастопатии, выявляемых при пальпации, то есть осторожном прощупывании железы, — это повод для обращения к маммологу.

Маммография (рентгеновское обследование) и УЗИ — основные методы раннего выявления опухолей молочной железы и мастопатии. Результаты этих исследований нередко подтверждают ся с помощью пункции молочной железы, когда взятый иглой шприца образец предполагаемого новообразования исследуется под микроскопом. Очень часто изменения молочной железы обнаруживают сами пациентки при осмотре желез в первые 6-10 дней после начала менструаций.

Какие же признаки должны насторожить при самостоятельном обследовании? Во-первых, ощутимые уплотнения в молочной железе; изменение контура железы и ее плоская, а не округлая поверхность над уплотнением; отек железы, когда кожа напоминает пористую лимонную корку; втяжение соска внутрь. При запущенной злокачественной опухоли большая часть молочной железы отекает и краснеет, а при прорастании опухоли в кожу появляются язвы. Опухолевые клетки через лимфатические сосуды попадают в ближайшие лимфатические узлы, которые увеличиваются в размерах, нарушается отток жидкости из молочной железы, и развиваются отеки. Через кровеносные сосуды опухолевые клетки разносятся по организму и дают начало новым злокачественным очагам — метастазам.

Нередко предположение или заключение врача-маммолога о наличии патологических изменений в молочной железе порождает у пациенток самые неприятные опасения, а порой и панику. Однако на сегодняшний день уже имеется немало методов, позволяющих уточнить диагноз рака молочной железы и назначить соответствующее лечение, если диагноз подтвердится. Речь идет, прежде всего, о маркерах (факторах риска) опухолевого роста, обнаруживаемых в крови пациенток. Основное их предназначение — раннее выявление злокачественных новообразований и рецидивов, а также оценка эффективности лечения заболевания. При направлении в диспансер или специализированную клинику пациентке предложат сдать кровь на анализ таких маркеров. В отношении рака молочной железы пока не существует строго специфичного маркера, поэтому применяется комплекс тестов на несколько маркеров. Концентрации этих маркеров в сыворотке крови пациенток зависят от степени злокачественности и стадии заболевания и поэтому важны для диагноза и прогноза заболевания. Существуют и другие параметры, позволяющие специалисту заподозрить прогрессирование заболевания или метастатическое поражение других органов. Анализ этих показателей, в той или иной степени связанных с опухолями молочной железы, дает возможность спланировать дальнейшие действия: назначить химио- или гормональную терапию, хирургическое лечение либо лечебно-профилактические препараты в случае мастопатии или доброкачественных новообразований, к примеру фиброаденомы молочной железы. Перечень диагностических тестов меняется в зависимости от материальных возможностей клиники и пациенток, а также от конкретного случая заболевания.

Главное — своевременно и профессионально сделать анализы, руководствуясь рекомендация ми специалистов. В жизни, к сожалению, нередки случаи обращения пациенток к разного рода целителям и к так называемой народной медицине. Не умаляя значения фитотерапии и гомеопатии, врачи-онкологи настоятельно советуют обращаться именно в профильные учреждения: специализированные диспансеры и клиники, где пациентке помогут квалифицированные врачи. Промедление в выборе правильного метода терапии очень опасно.

В основу лечения рака молочной железы положен комбинированный комплексный подход в сочетании с хирургическим лечением. На опухоль воздействуют лекарственными препаратами, облучением, гормонами. Удаление всей молочной железы, или мастэктомию, зачастую заменяют компромиссным органосохраняющим лечением: удалением сегментов железы с подмышечными лимфатическими узлами. Сохранить и восстановить форму молочной железы позволяют реконструктивные операции, важность которых очевидна, особенно для молодых пациенток. Операбельны (подлежащие операции) обычно первая-вторая стадии рака. При запущенных опухолях или неоперабельном раке требуется дополнительное лечение, которое затормаживает рост опухоли и дает возможность хирургического вмешательства. Однако в большинстве случаев одного хирургического лечения недостаточно. Если риск рецидива низок, то есть опухоль мала (менее 1 см), отсутствуют метастазы в близлежащие и отдаленные лимфатические узлы, степень злокачественности низкая, а опухолевые клетки несут рецепторы опухолевых клеток к эстрогенам и прогестерону (главным половым гормонам женщины), то хирургическое лечение нередко дает устойчивый положительный эффект. Но иногда развиваются послеоперационные осложнения в виде кровотечений и нагноения раны. Вследствие удаления лимфатических узлов нарушается отток лимфы из тканей и развивается лимфостаз, обычно это происходит спустя несколько недель после операции. Нередко лимфостаз провоцируется инфекциями, горячими и солнечными ваннами, физическими нагрузками. Вот почему больным, перенесшим мастэктомию, не рекомендуются инъекции в руку на оперированной стороне, противопоказаны солярии и сауны, им нужно избегать инфицирования кожи через трещины или царапины. Полезны специальный массаж рук и гимнастика, улучшающие циркуляцию лимфы и восстанавливающие работу суставов.

Успех зависит от прогноза

Наиболее эффективное лечение опухолей молочной железы возможно лишь с учетом прогноза течения заболевания и реакции пациента на тот или иной препарат, то есть имеется ряд факторов, указывающих на благоприятный или неблагоприятный исход заболевания, а также на чувствительность опухоли к проводимому лечению. К таким факторам относятся размер опухоли, наличие метастазов в лимфатические узлы, гистология опухоли (ее строение, определяющее злокачественность), уровень эстрогеновых и прогестероновых рецепторов в опухолевых клетках и другие.

Морфологические и молекулярно-биологические факторы прогноза рака молочной железы и эффективности лечения

Количество пораженных метастазами лимфатических узлов

Прорастание опухоли кровеносными и лимфатическими сосудами

Показатели активности синтеза ДНК

Плоидность опухолевых клеток

Интенсивность деления опухолевых клеток (уровень ядерного белка митозина, уровень ядерного антигена Ki-67 и т.д.)

Наличие рецепторов эстрогенов и прогестерона

Уровень активаторов и ингибиторов (блокаторов) плазминогена (белка, участвующего во многих клеточных взаимодействиях, в инвазии и метастазировании и др.).

Исследованию этих и других факторов посвящены многие монографии, мы отметим лишь принципиально важные для развития рака молочной железы у женщин. Во-первых, это рецепторы стероидных гормонов — специфические белки, которые избирательно связывают молекулы соответствующих стероидов, проникающих в клетки (рис. 2). Наличие в опухолевых клетках рецепторов к эстрогенам и прогестерону говорит о чувствительности опухоли к гормональной терапии и о малой возможности метастазирования. На чувствительность опухоли к лечению гормонами указывает также наличие в опухолевой ткани эпидермальных факторов роста (веществ, способствующих росту определенных типов клеток). Когда в опухолевых клетках нет рецепторов к стероидным гормонам, то лечить опухоли с помощью гормональной терапии бессмысленно.

В передаче сигналов к делению клеток участвует также рецептор HER2/neu (рис. 3). Его блокирование может замедлить или остановить деление опухолевых клеток и рост опухолей, которые зависят от этих сигналов. Для такой блокировки был разработан препарат герцептин. Когда ген, кодирующий этот рецептор, активно транскрибируется (переписывается), то целесообразно использовать химиотерапию с применением герцептина, а лечение гормонами в этом случае неэффективно.

Злокачественные опухоли способны к метастазированию и инвазии. В этих процессах главную роль играют белки uPA и PAI-1. Если их уровни превышают определенные минимальные значения, то риск рака молочной железы увеличивается в 1,5-2 раза, поэтому данные важны для прогноза.

Рост злокачественной опухоли сопровождается формированием в ней разветвленной сети капилляров — сравнительно мелких кровеносных сосудов. Процесс регулируется фактором роста эндотелия сосудов. Высокий уровень этого белка в опухоли свидетельствует о неблагоприятном прогнозе как при раннем, так и при прогрессирующем злокачественном процессе. Анализ активности фактора роста эпителия стимулировал создание новых препаратов, блокирующих рост злокачественных клеток, например перспективного препарата авастин.

В последнее время выяснилось, что в ткани молочной железы с помощью фермента ароматазы синтезируются собственные эстрогены. Поэтому подавление синтеза этого фермента с помощью препаратов, например аримедекса и аромазина, может снизить риск рака молочной железы. Таким образом, благодаря исследованиям биохимиков и молекулярных биологов в распоряжении врачей оказались биологически значимые параметры, позволяющие прогнозировать течение заболевания на различных стадиях и подбирать подходящую терапию при распространяющемся раке молочной железы. Во-первых, это уровни рецепторов к эстрогенам и прогестерону в опухоли, которые дают возможность оценить целесообразность гормональной терапии и предвидеть ее результат. Во-вторых, уровень активности гена Her2/neu (см. рис.3), позволяющий обнаружить пациенток с повышенным риском рецидива опухоли молочной железы и риском ее метастазирования на ранних стадиях заболевания. В-третьих, уровень фактора роста эпителия, указывающий на прогноз развития опухоли как в начале, так и на более поздних стадиях заболевания.

Молекулярно-биологическая подоплека рака молочной железы

Какие молекулярные механизмы лежат в основе рака? Известно, что развитие опухоли связано с нарушением роста и дифференцировки клеток и злокачественным их перерождением. Во многих случаях такие нарушения обусловлены мутациями или резким повышением активности клеточных онкогенов — нормальных генов, которые участвуют в регуляции клеточного цикла, передаче сигналов и в других процессах жизнедеятельности клеток. Сейчас известно немногим более 100 различных протоонкогенов — нормальных клеточных генов, повышенная активность изменения которых или изменение их структуры приводит к синтезу онкобелков, играющих ключевую роль в клеточной жизнедеятельности. Такая активация протоонкогенов и превращение их в онкогены возможны в результате мутаций, хромосомных перестроек и других механизмов. В клетке человека около 50 000 функционирующих генов, поэтому доля потенциальных онкогенов, ответственных за злокачественный рост клеток, достаточно велика. В случае рака молочной железы, вероятно, задействовано не более 10 онкогенов.

Кроме того, нарушения клеточного цикла и бесконтрольное размножение клеток могут быть связаны с мутациями в генах-супрессорах, или подавителях опухоли. К ним относятся, например, мутации в уже упомянутых нами генах BRCA1 и BRCA2. Эти гены кодируют высокомолекулярные ядерные белки, которые исправляют повреждения ДНК и поддерживают стабильность генома, а продукт гена BRCA1 участвует в правильном распределении хромосом при делении клеток, подавляет чрезмерное гормонозависимое размножение клеток молочной железы, которое происходит, например, при половом созревании и подготовке к лактации у беременных женщин. Вот почему мутации этого гена приводят к целому спектру нарушений, начиная от новых генных мутаций и хромосомных перестроек и кончая безудержным размножением клеток эстрогензависимых органов, определяю щим развитие опухолей молочной железы и яичников. Таким образом, мутации в генах BRCA1/BRCA2 нарушают контроль за повреждениями ДНК и поддержанием целостности клеточного генома, что обусловливает появление злокачественных клеточных клонов.

Помимо мутаций активность генов-супрессоров опухоли и других генов, ответственных за регуляцию, может изменяться в результате нарушений в молекуле ДНК. Это справедливо и по отношению к раку молочной железы.

В некоторых лабораториях с помощью специальных микрочипов исследуются профили изменений клеток опухолей молочной железы. Например, французские исследователи сравнили профили таких изменений в разных образцах злокачественных клеток до и после лечения препаратом доксорубицин, что позволило наметить и обосновать стратегию химиотерапии. Они выделили группу из 496 генов, активность (экспрессия) которых отличается от экспрессии этих генов в нормальной ткани молочной железы. Несколько лет назад были опубликованы результаты исследования экспрессии 200 генов, полученные на 122 образцах опухолевой ткани молочной железы. Выделили несколько групп генов рака молочной железы, начиная с экспрессии генов близкой к норме и кончая генами с экспрессией, дающей наихудший прогноз.

Во многих лабораториях проводятся эксперименты по созданию «молекулярного портрета» опухолей молочной железы. Японские исследователи, например, получили молекулярный профиль генов в процессе лечения пациенток препаратом доцетаксел. Оказалось, что чувствительные и устойчивые к этому препарату опухоли четко различаются по активности 76 генов.

Конечно, эти подходы пока очень трудоемки и дороги для применения на практике, однако они важны для разработки более специфичных и простых методов анализа эффективности лечения. Такие данные помогут в дальнейшем прогнозировать течение заболевания и чувствительность опухоли к терапии.

Возникновение рака может быть связано не только с нарушением работы онкогенов и других генов, но и с вирусными инфекциями.

В последние 10 лет появились веские доказательства того, что в организме человека циркулирует ретровирус, родственный вирусу опухолей молочных желез мышей, или MMTV (от англ. Mouse Mammary Tumor Virus). Их активация — сложная цепочка биохимических процессов, похожая на активацию некоторых ретровирусов, вызывающих лейкозы у человека и животных.

Сначала в сыворотках крови многих больных раком молочной железы обнаружили антитела к белкам, родственным структурным белкам оболочки MMTV. Затем в ДНК лимфоцитов периферической крови и в опухолевой ткани примерно у 40% больных спорадическим раком молочной железы с помощью высокочувствительных методов обнаружили последовательности, похожие по строению на гены этого ретровируса. Из генома опухолевых клеток, попадающих в плевральную полость больных раком молочной железы, были выделены и клонированы последовательности ДНК, на 95-97% соответствующие полноразмерному провирусу.

MMTV-родственный провирус человека, или hMTV (от англ. human Mammary Tumor Virus), был обнаружен в геноме лимфоцитов и опухолевых клеток, но не в нормальных тканях человека (рис. 4). Это указывает на внешний источник ретровирусной инфекции. Частота встречаемости MMTV-гомологичных последовательностей меняется от 0-1% (Великобритания) до 75-80% (Тунис). По нашим оценкам, в России она составляет от 39-42% при спорадическом раке молочной железы до 52-56% при семейном раке и у беременных женщин со злокачественной опухолью груди. Высказано несколько предположений о путях попадания вируса в организм человека, в том числе инфицирование через лимфоидную ткань желудочно-кишечного тракта из загрязненных мышиными фекалиями продуктов. Это предположение, по-видимому, небезосновательно, так как MMTV-гомологичные последовательности были выявлены в лимфоидной ткани больной раком молочной железы и раком толстой кишки, а провирусные последовательности обнаружены у домовых мышей Mus musculus sp.domesticus, обитающих в московском регионе. Более того, распределение MMTV-гомологичных последовательностей в человеческих популяциях соответствует распространению этого вида мышей. Не исключена передача MMTV человеку от мыши как непосредственно, так и через промежуточных «хозяев» (кошек, приматов).

Недавно группа исследователей из США под руководством доктора С. Росс показала, что первичной мишенью для ретровирусной инфекции могут быть древовидные клетки — определенные лимфоидные клетки, которые поглощают чужеродные белки и вирусные частицы путем пиноцитоза — процесса поглощения жидкостей и инородных тел (рис. 5). Оказалось, что эти клетки могут затем продуцировать инфекционный вирус и передавать его другим клеткам, в частности В- и Т-лимфоцитам. При отсутствии дендритных клеток эффективность инфекции MMTV резко ослабевает; несомненно, она зависит и от других причин. Для циркуляции в организме как мышей, так и человека MMTV использует лимфоциты периферической крови. На этом этапе число копий провируса в геноме сравнительно мало. Во время активного деления эпителиальных клеток молочной железы, растущей под действием гормонов, встроенный в клеточный геном провирус получает возможность быстрого умножения копий в тысячи раз. По-видимому, провирус может встраиваться в клетки молочной железы, обладающие свойствами стволовых клеток, которые впоследствии дают начало множественным очагам опухолевого роста. Есть данные о возможном прямом или опосредованном участии hMTV в развитии рака молочной железы. В экспериментах с культурами клеток рака молочной железы человека, содержащими (+) и не содержащими (-) провирусные последовательности, группа американских исследователей обнаружила, что в (+)-клетках наблюдается высокая активность генов, связанная с иммунным ответом на инфекцию. Кроме того, в этих (+)-клетках активировались восемь генов, которые были совершенно неактивны в (-)-клетках. Сравнение картин генной экспрессии с помощью микрочипов показало, что суммарная активность генов в инфицированных hMTV клетках соответствует активности генов при воспалительном процессе с участием интерферонов, то есть вирусная инфекция играет в развитии рака молочной железы вполне определенную роль.

Чем же отличаются инфицированные и не инфицированные hMTV опухоли? Ответить на этот вопрос попытались австралийские биологи. Они показали, что на ранних стадиях рака молочной железы у пациенток одной из клиник Сиднея инфицированные этим ретровирусом опухоли по своему строению и росту сходны с опухолями молочной железы у мышей. Однако определенное сходство в развитии рака молочной железы мышей и человека было замечено задолго до этой работы. И у человека и у мышей известны опухоли молочной железы, в которых очень быстрый рост начинается сразу в нескольких очагах. Есть основания предположить, что такие опухоли возникают из клеток типа стволовых, которые приобрели способность к злокачественному росту вследствие либо геномных нарушений в клетках, либо вирусной инфекции. Новым в исследовании австралийских ученых стал факт накопления в ядрах инфицированных hMTV опухолей молочной железы человека неактивного белка — продукта гена р53, подавляющего рост опухоли, о котором мы упоминали выше. Почему этот белок не работает, еще предстоит разобраться, но для таких опухолей характерен более быстрый рост, чаще всего они локализованы в области протоков молочных желез.

В то же время группа исследователей под руководством проффесора Сельмона из Австрии с помощью генно-инженерных конструкций показала, что продукт одного из генов МMTV содержит последовательность аминокислот, соответствующую последовательностям аминокислот в иммунорецепторах, или ITAM (от англ. Immunoreceptor Tyrosine-based Activation Motifs), участвующих в передаче сигналов, регулирующих развитие клеток. Гиперактивация этих сигнальных путей вследствие проявления провируса в эпителиальных клетках молочной железы может привести к перерождению клеток и развитию рака молочной железы. Возможность появления морфологически измененных клеток, способных к трехмерному росту в культуральной среде in vitro, проверена нами в экспериментах с клетками эпителия эмбриональной почки человека, которые культивировали с вирус-продуцирующими клетками мышей. Было показано, что вирусные последова тельности действительно встраиваются в клеточный геном и на них образуются транскрипты РНК. Внедрение провируса в геном клетки может повлечь изменение активности генов в области такого объединения. Кроме того, в геноме мышиного ретровируса имеются чувствительные к действию гормонов регуляторные элементы, которые также могут изменить или полностью нарушить работу клеточных генов. Вспомним также о кодируемых MMTV аминокислотных последовательностях в составе ITAM, которые могут опосредовать существенные изменения в инфицированных вирусом клетках. Однако при последующих делениях клеток в результате хромосомных перестроек некоторые из хромосом утрачиваются вместе со встроенными в клеточный геном копиями провируса. Таким образом, опухолевое перерождение вероятно лишь в ограниченном числе клеток. Другими словами, кроме горизонтальной передачи hMTV, по-видимому, существует и вертикальная: от матери к детям. При этом лимфоидная ткань кишечника человека может служить «воротами» ретровирусной инфекции, а лимфатические узлы — резервуаром. Важно, что при умножении числа провирусных копий в составе клеточного генома наблюдается минимальный иммунный ответ на инфекцию, хотя в инфицированных клетках и обнаруживаются признаки, характерные для воспаления. Например, как уже говорилось, активны гены, кодирующие белки, которые участвуют в регуляторных процессах вместе с интерфероном. По мнению некоторых исследователей, само воспаление в молочных железах, равно как и их резкая инволюция, то есть массовое уменьшение тканей (например, после аборта или внезапного прекращения лактации), может повышать риск злокачественного перерождения клеток.

Участие МMTV в развитии злокачественной опухоли, а возможно, и опухолей других локализаций позволяет выделить носительниц hMTV в группу риска наряду с пациентками из наследственно отягощенных семей, несущими мутации в генах предрасположенности.

Итак, благодаря усилиям специалистов в области клинической биохимии и генетики, молекуляр ной биологии, вирусологии и иммунологии удалось составить довольно емкий «молекулярный портрет» рака молочной железы. В то время как усилия ученых сосредоточены на выяснении причин и механизмов возникновения опухолей, врачи стремятся распознать опухоли на возможно ранних стадиях, которые хорошо поддаются лечению и прогнозу. Вот почему число параметров для диагностики рака и оценки его развития продолжает расти. О некоторых из них мы рассказали в предлагаемой читателю статье. Какие из таких маркеров окажутся наиболее эффективными и найдут применение в клинике, покажет ближайшее будущее.

Хотя неумолимая статистика говорит о росте заболеваемости раком молочной железы, у специалистов есть повод для оптимизма. Как заметил доктор Сельмон: «Насколько коварен рак, настолько изобретателен человеческий разум…» Несомненно, ранняя предклиническая диагностика уже сейчас позволяет значительно улучшить результаты лечения и добиться лучшей выживаемости пациенток, вернуть их к активной жизни и вселить надежду на полное выздоровление.

Рак молочной железы в 10% случаев передается по наследству. Если одна из двух копий, или аллелей, гена BRCA1 у женщины несет мутацию, то вероятность развития у нее рака молочной железы возрастает до 85%, а рака яичников — до 40%. У носителей таких мутаций возрастает и риск рака толстой кишки, а у мужчин — рака предстательной железы. В гене BRCA1 выявлено до 700 различных мутаций, которые характерны для жительниц определенных географических регионов. В случае мутаций в гене BRCA2 риск развития злокачественных опухолей груди и яичников сравнительно ниже. Показано, что в России частота мутаций в гене BRCA1 у пациенток с семейным раком молочной железы примерно на порядок выше, чем в гене BRCA2. Мутации в гене BRCA1 обнаруживаются в 16% семей с двумя и более близкими родственника ми, страдающими злокачественными опухолями груди в отсутствие рака яичников. Сочетание этих двух заболеваний в семье также обусловлено мутациями в генах BRCA1/BRCA2 (см. схему на стр. 21). Оказалось, что мутации в гене BRCA1 встречаются у 61% российских пациенток с семейными случаями рака молочной железы и яичников. Мутации в генах BRCA1/BRCA2 могут обусловить и другие формы рака. Если одни и те же мутации в гене BRCA2 у российских пациенток встречаются очень редко, то в гене BRCA1 преобладает особая мутация, которая характерна для европейской части России и встречается также в странах Европы.

Носительницы этих мутаций нуждаются в регулярном посещении маммолога, поскольку риск рака молочной железы у них достигает 80-90%, а их ближайшим родственникам рекомендована консультация врача-генетика. Кроме указанных имеются и другие гены, мутации или определенные аллельные варианты которых могут способствовать развитию опухолей молочной железы и некоторых других злокачественных новообразований. Однако этот вклад не столь значителен, как в случае генов BRCA1/BRCA2.

Предположение о возможной мутации возникает у генетика, если среди ближайших родственников пациентки обнаруживаются две и более больных раком молочной железы, если заболевание развивается в возрасте до 45 лет, при опухолях в двух молочных железах или при раке с множественными очагами опухоли, а также при наличии рака яичников.

Спорадический рак молочной железы развивается без особых очевидных причин, хотя имеются определенные, не связанные с наследственной предрасположенностью факторы, повышающие риск его возникновения.

источник