После операции по удалению рака молочной железы фото

Когда женщина начинает бороться с раком груди, кажется, что главное — победить опухоль, пусть даже ценой мастэктомии. Однако уже на этом этапе важно привлечь к лечению рака не только онколога, но и пластического хирурга — чтобы по возможности совместить операцию по удалению молочной железы с реконструкцией груди. А если это невозможно — составить план будущей маммопластики. Если этого не сделать, события могут развиваться не самым удачным образом. Вот какой случай из практики рассказывает Михаил Владимирович Овчинников, пластический хирург клиники «Коррект», хирург-онколог, действительный член международных ассоциаций врачей.

Фото после первой неудачной реконструкции груди

К доктору Овчинникову обратилась пациентка 48 лет, у которой за два года до этого обнаружили рак правой молочной железы. После четырех курсов предоперационной химиотерапии ей сделали подкожную мастэктомию, одновременно удалили подмышечные лимфоузлы и установили экспандер — протез груди. После операции и исследования опухоли пациентке провели еще несколько курсов химиотерапии и лучевую терапию на область подмышки, так как несколько лимфоузлов оказались поражены опухолью.

— Казалось бы, все сделано правильно, — рассказывает Михаил Владимирович, — но вот подобранный тканевой экспандер оказался совершенно не соответствующим размеру здоровой груди. Очевидная разница в высоте, ширине, проекции груди была обусловлена именно неправильным подбором экспандера. Кроме того, была полностью разрушена и сглажена складка под грудью (субмаммарная складка), а большая грудная мышца ‒ отсечена так высоко, что практически не покрывала экспандер спереди. Перерастянутый экспандер послужил причиной истончения кожи, создав риск возможного некроза кожи.

На фото после первой реконструкции груди видно, как несимметричны молочные железы

Оказалось, что в той региональной больнице, где лечилась пациентка, просто не было экспандеров другого размера, и всем ставили то, что было в наличии. После полного предоперационного обследования (надо было исключить рецидив заболевания и наличие метастазов в других отделах тела) спустя 16 месяцев после первой операции пациентке сделали вторую реконструкцию груди:

заменили круглый экспандер на имплант анатомической формы подходящего размера;
выполнили реконструкцию субмаммарной складки так, чтобы грудь и складка были максимально естественными и симметричными;
укрыли имплант под кожей комбинированной сеткой, чтобы не было сильного давления на кожу и не возник ее некроз;
увеличили чуть меньшим по объему анатомическим силиконовым имплантом здоровую грудь, чтобы также добиться максимальной симметрии.

Через месяц после второй реконструкции груди

— К сожалению, во время этой операции не было возможности восстановить сосок и ареолу, — сожалеет Михаил Овчинников. — Дело в том, что сосок формируется, как правило, из местных покровных тканей, а покрытие над имплантом составляло всего 2‒3 мм, и мы бы сильно рисковали всем результатом, если бы стали восстанавливать и сосок. На мой взгляд, мы достигли приемлемого эстетического результата. Пациентка больше не стесняется носить открытое декольте.

Мастэктомия ‒ серьезное испытание для женщины как с физической, так и с психологической точки зрения. Однако коррективы, которые вносит внезапная болезнь, ‒ не повод отчаиваться, отказываться от заботы о своей внешности, избегать собственного отражения в зеркале и кардинально менять образ жизни. Именно удаление груди после онкологии ‒ одно из основных показаний к проведению операции по реконструкции груди.

Через полгода после второй реконструкции груди

Сегодня восстановление молочных желез осуществляется на высоком уровне, и при условии тщательного онкологического лечения пациентка не подвергается опасности возникновения рецидива болезни. На помощь врачам приходят самые совершенные материалы и инструменты, которые только-только апробированы в самых авторитетных клиниках Старого Света и уже появились в России. Этот список включает:

тканевые экспандеры;
силиконовые импланты самого последнего, шестого поколения с когезивным гелем или из полиуретана;
комбинированные титанизированные сетки, позволяющие полностью сохранить большую грудную мышцу и ее функцию, не приводя к инвалидизации;
супертехнологичные лоскуты из биоматериала ADM (acellular dermal matrix), который превращается в собственную ткань через несколько недель;
реконструкцию путем микрохирургической пересадки собственной ткани с живота, со спины или из ягодичной области;
новейший аппарат флуоресцентной визуализации, который прямо во время операции помогает оценить безопасность такой трансплантации.

Эти разработки в современной онкомаммологии позволяют достичь впечатляющих результатов: женщина становится обладательницей красивого бюста, довольно быстро возвращается к привычному ритму жизни и перестает стесняться собственного тела. Благодаря новейшим методикам в области пластической хирургии общая стратегия лечения стремится к сокращению объема оперативного вмешательства, минимизированию риска осложнений и наносимой травмы и обеспечению максимально комфортных условий в период реабилитации.

Противопоказания к реконструктивной пластической операции

Пластический хирург, онколог, может отказать в проведении операции при наличии у пациентки ряда противопоказаний:

незаконченный цикл лечения онкологического заболевания, например, радиотерапии;
прогрессирование или рецидив заболевания;
наличие метастазов.

Реконструкция груди после мастэктомии ‒ это нетипичная пластическая операция, которая требует соответствующего подхода к планированию. Прежде всего, пластический хирург должен быть онкологом, чтобы правильно и безопасно подобрать необходимый тип реконструкции, при этом не осложнив лечение рака молочной железы. В противном случае необходимо собирать очный консилиум пластического хирурга и онколога.

Такую «разметку» делают перед операцией по реконструкции груди

Такую точку зрения разделяют и мировые эксперты. В зависимости от текущего состояния груди, будь то после полной радикальной мастэктомии, неудачной реконструкции, резекции груди (частичного сохранения груди) или же при опухоли, составляется пошаговый индивидуальный план проведения операции, возможно, в несколько этапов.

При этом врач обязательно учитывает несколько факторов: текущее состояние здоровья, тип мастэктомии (с сохранением кожи и сосково-ареолярного комплекса или без), пропорции фигуры, состояние послеоперационных рубцов, объем ткани, оставшийся после мастэктомии, необходимость проведения лучевой терапии и др. Врачу и пациентке необходимо понимать, какого результата они хотят достичь в результате операции, какие этапы нужно для этого пройти и какое дополнительное лечение может потребоваться. В идеале все детали обсуждаются до самой первой операции по удалению груди — именно поэтому онколог и пластический хирург должны «сочетаться» в одном лице.

Фото до и после второй маммопластики

Так, одновременно с реконструктивной операцией можно не только восстановить естественную форму, сосок и ареолу, но и увеличить объем здоровой груди, выполнить ее подтяжку или уменьшение. Все это часто необходимо для достижения абсолютной симметрии. Пластический хирург поможет подобрать импланты по размеру, форме и проверенному производителю. Для облегчения составления индивидуального плана выполняется поэтапное 3D-моделирование на компьютере.

Реконструктивная маммопластика проводится под общим наркозом. Врач может назначить различный спектр предоперационных обследований в соответствии со стадией заболевания.

В зависимости от объема реконструктивной маммопластики женщина может находиться в клинике под наблюдением врача от 1 до 4 суток. Это необходимо для поддержания сохранности оперированных тканей, особенно при микрохирургических вмешательствах. На раннем этапе восстановления после пластики груди присутствуют дискомфорт и небольшая отечность. Швы почти во всех случаях выполняются рассасывающимся материалом и удаления не требуют.

В последующие 4‒6 недель после маммопластики нужно отказаться от занятий спортом и любых физических нагрузок, в том числе от поднятия тяжестей, а также от переохлаждения, перегревания (горячие ванны, посещение сауны, бани или солярия) и длительного пребывания на солнце. В период реабилитации врачи не рекомендуют спать на животе, курить и злоупотреблять алкоголем. Специальное белье, мази, регулярные перевязки и контроль состояния груди у специалиста ‒ неотъемлемая часть восстановления.

Шрамы и рубцы спустя определенное время и после применения силиконовых пластырей становятся практически незаметными. Восстановить чувствительность груди в полной мере иногда не представляется возможным. Конечный результат реконструкции молочных желез можно оценить спустя 3‒4 месяца.

Устаревшие способы реконструкции груди остаются в прошлом, и показания для нее становятся все шире, а техническое оснащение ‒ лучше. Многочисленные исследования показывают, что на возможность рецидива рака груди влияет не реконструкция, а тип опухоли и стадия процесса. Перенесенное онкологическое заболевание требует постоянного контроля, поэтому ни в коем случае нельзя пренебрегать регулярным медицинским обследованием.

При выборе пластического хирурга и клиники не стоит руководствоваться желанием сэкономить. Если доверять здоровье и красоту только опытным, профильным, высококвалифицированным специалистам, строго следовать предписаниям врача и настроиться на достижение успешного результата, риск осложнений будет сведен к минимуму.

источник

Про восстановление груди после мастэктомии СМОТРИТЕ ЗДЕСЬ

Более чем в 70% случаев нам удаётся сохранить молочную железу при раке.
Смотрите подробнее

Операция проходит по квоте для всех регионов РФ (не жителям СПб требуется направление из поликлиники). Квоту оформляем сами. Срок оформления — 2 недели, За это время приходит заказанный экспандер или имплант, а Вы сдаёте анализы.

Мы владеем следующими вариантами одномоментной реконструкции груди при мастэктомии:

Мастэктомия по Мадден (удаляется вместе с кожей железы, соском и ареолой) и её восстановление экспандером.
Кожесохраняющая мастэктомия с её реконструкцией экспандером или имплантом (удаляется железа с кожей соска и ареолы). Экспандер требует замены через 6 месяцев. Имплант менять не нужно.

Экспандер растянет ткани до нужных размеров (немного больше, чем вторая железа). Через 6 месяцев экспандер необходимо заменить на имплант. Экспандер устанавливается под мышцу, имплант — под мышцу или прямо под кожу — вместо удалённой железы.
Имплант может быть текстурированный или с полиуретановым покрытием. Текстурированный имплант ставится под мышцу. Если он ставится под кожу — он дополнительно укрывается сеткой. Полиуретановый имплант может быть установлен под мышцу и под кожу (вместо молочной железы) без укрытия сеткой.
Установка импланта под кожу позволяет достигнуть наилучших эстетических результатов.

Подкожная мастэктомия (с сохранением кожи, соска и ареолы) и одномоментным протезированием молочной железы экспандером или имплантом.

При птозе молочной железы и её одномоментной реконструкции сосок и ареолу часто удаляют. Мы можем её сохранить по оригинальной методике.

Подкожная мастэктомия (с сохранением кожи соска и ареолы) и одномоментным восстановлением молочной железы кожей и подкожно-жировой тканью самой молочной железы. Такая операция возможно при гигантомастии (больших молочных железах).

Удаление груди (мастэктомия) выполняется по онкологическим правилам.
Сразу после мастэктомии выполняется восстановление молочной железы (одномоментная реконструкция).

1. Мастэктомия и имплант такого же объёма, как была грудь до операции при раке молочной железы

Грудь восстанавливается такого же объёма, как была до операции, но после операции рака молочной железы может потребоваться операция на второй груди (подтяжка для симметрии).

Фото после мастэктомии с одномоментной пластикой сразу имплантом Allergan 380 ml. Был рак правой и левой молочной железы. После операции импланты были установлены под мышцу. Грудь восстановлена в прежнем объёме.

Фото через 2 недели после мастэктомии с пластикой груди имплантом Polytech 280 мл. Имплант расположен вместо удалённой молочной железы под кожу (перед мышцей)и не требует последующей замены. Объём импланта рассчитан до операции, чтобы соответствовать изначальному объёму молочной железы.

Фото после мастэктомии. Рак молочной железы, лечение. Операция – удаление молочной железы – мастэктомияс сохранением кожи, соска и ареолы и одномоментным восстановлением молочной железы экспандером. Планируется подтяжка левой молочной железы без импланта (для симметрии) и замена экпандера правой молочной железы на имплант после проведения курса лучевой терапии.

2. Мастэктомия и имплант больше, чем была своя грудь до операции при раке молочной железы (увеличение груди при раке)

Удаление молочной железы совмещается сеё восстановлением за счёт установки импланта большего размера. Некоторые пациенты называют такую операцию «аугментация груди при раке».При этом вторую грудь придётся тоже увеличивать.

Лечение рака молочной железы, операция подкожная (кожесохраняющая)мастэктомия, фото после операции. Рак молочный железа. Операция: радикальная подкожная мастэктомиясправа и её восстановление (за одну операцию) экспандером Becker фирмы Mentor 290 мл (установлен под мышцу). Вторым этапом — после завершения онкологического лечения — была увеличена вторая молочная железа (аугментация груди имплантом Mentor 180 мл).

Фото и видео (в центре) после кожесохраняющей (подкожной) мастэктомии (рак правой молочной железы) с одномоментным восстановлением груди имплантом

Лечение рака молочной железы. Операция — подкожная мастэктомия с сохранением ареолы и соска. После мастэктомии сразу установлен имплант Polytech больше удалённой молочной железы. Имплант установлен не под мышцу, а прямо под кожу. Также выполнена аугментация (увеличение) левой молочной железы (для симметрии).

3. Мастэктомия и имплант меньшего размера, чем была грудь до операции рака молочной железы

Тогда нужно будет уменьшать и подтягивать вторую молочную железу (симметризирующая мамморедукция). В некоторых случаях у пациенток с гигантомастией (очень большая грудь) можно сделать операцию удаление молочных желез и восстановить грудь собственными непоражёнными тканями молочной железы (кожей и подкожным жиром) – как редукционная маммопластика по Мак Киссек.

Рак молочных желез. Лечение — операция. Мастэктомия и имплант

Удаление молочных желез (инвазивный неспецифицированный протоковый рак правой и левой молочной железы). Сначала пациентке была проведена химиотерапия по протоколу клинического исследования. На фоне химиотерапии опухоли молочных желез и метастазы в подмышке уменьшились.

Операция при раке груди: подкожная радикальная мастэктомия с U-пластикой. Сама железа с опухолью и лимфоузлами удалена полностью. Из сохранённой непоражённой кожи и подкожного жира выполнено восстановление молочных желёз.

Удаление молочной железы с одномоментным её восстановлением «жировым фартуком», взятым внизу живота (TRAM или DIEP реконструкция) равно как и лоскутом, взятым со спины – возможно. Мы имеем опыт таких операций и готовы их выполнить. Подробнее смотрите ЗДЕСЬ.

Радикальная мастэктомия по Мадден. (Madden была женщиной, и называть мастектомию по Маддену – не верно.)

Радикальная мастэктомия по Мадден подразумевает сохранение большой и малой грудной мышц и трёхуровневую лимфодиссекцию (удаление лимфатических в подмышечной области). Такая операция показана, когда нельзя сохранять сосок и ареолу молочной железы.

Если при мастэктомии вместе с лимфатическими узлами удаляется малая грудная мышца – такая операция называется по Пэйти (Patey).

Лечение — операция. Мастэктомия и экспандер (временный имплант) при раке молочных желёз.

Мастэктомия и экспандер. Рак молочной железы. Молочная железа до и после операции (фото). Удаление правой и левой молочной железы с одномоментной реконструкцией экспандером.

После удаления молочной железы по Мадден кожи остаётся недостаточно. Экспандер (временный имплант) представляет собой пустой мешок в форме молочной железы, который постепенно накачивается через специальный порт физиологическим раствором, растягивая кожу и создаёт пространство для импланта, на который меняют экспандер не раньше, чем через 4-6 месяцев.

Через 2-4 мес. После замены экспандера на имплант возможно восстановление соска.

Рак молочной железы. Операция.Мастэктомия + экспандер

После мастэктомии. Рак молочной железы. Фото после радикальной мастэктомии и установки экспандера. После прохождения адьвантного лечения (химиотерапия, облучение) экспандер будет заменён на имплант, который будет подобран по форме второй молочной железы. При его установке будет формирование складки под железой и восстановление соска.

Восстановление молочной железы (одномоментно с удалением или отсроченно) мы выполняем по квотам на высокотехнологичную помощь (ВТМП). Более 70% мастэктомий в нашем Центре выполняются с одномоментной реконструкцией. Но некоторые пациенты – отказываются от одномоментного восстановления груди.В таких случаях мы выполняем мастэктомию без реконструкции.

Фото после мастэктомии. Рак молочной железы. Кожесохраняющая операция сделана с сохранением ареолы и соска – для оптимальных условий для отсроченной реконструкции.

Восстановлении молочной железы после удаления — СМОТРИТЕ ЗДЕСЬ

В некоторых случаях при раке молочной железы сосок и ареолу сохранять нельзя по онкологическим соображениям. Тогда выполняется операция мастэктомия без реконструкции.

Рак молочной железы. Мастэктомия через ареолу. Ареола и соск удалены вместе с железой и лимфатическими узлами.
Фото перед выпиской: пятно в зона соска — тёмное из-за фукарцина. В последствии на месте соска будет звёздчатый рубец.

Не наше исполнение!
Мастэктомия по Мадден выполнена нашими коллегами из другого учреждения.

Удаление молочной железы необходимо:

если в молочной железе несколько злокачественных опухолей в разных её частях,
если в ткани молочной железы множественные микрокальцинаты (не одиночные), занимающие обширные поля (по маммографии)
если большая опухоль (по отношению к размеру молочной железы) или несколько опухолей не позволяет сохранить эстетичный вид железы после их удаления
при отёчной форме рака молочной железы
если пациентке противопоказана лучевая терапия

Одномоментная реконструкция возможна при T1, T2, T3, T4b,с; N0, N1, N2 — при любой стадии рака молочной железы. Просто при разных стадиях предлагаются разные способы восстановления груди.

Лечение рака молочной железы не зависит от восстановления груди.

Если в учреждении не делается биопсия сигнального узла, то должна выполняться 3-х уровневая лимфодиссекция – удаление всех лимфатических узлов. Их не считают во время операции, а удаляют «единым блоком» вместе с жировой клетчаткой подмышечной области. Считают и исследуют их под микроскопом потом патоморфологи.

Трёхуровневая лимфодиссекция должна выполняться и при обнаружении метастазов в лимфатических узлах при биопсии сторожевых узлов.

Биопсия сторожевого узла показана только пациентам с N0 статусом лимфатических узлов до операции (по УЗИ, КТ, МРТ, маммографии, ПЭТ и руками — нет признаков их/его поражения).

Если при биопсии сигнального лимфатического узла (при его интраоперационном исследовании) выявляется, что он не поражён — остальные лимфатические узлы могут не удаляться. Подробнее о технологии биопсии сторожевого узла можно прочитать ЗДЕСЬ.

Для обеспечения операций мы стремимся использовать только современное оборудование и расходные материалы. Это позволяет уменьшить риск возможных осложнений. Подробнее о расходных материалах для операции Вы можете посмотреть ЗДЕСЬ.

И ногда опухоль молочной железы (без лечения или на фоне него) продолжает расти, увеличивается, врастает в кожу, начинает мокнуть, кровоточить, появляется неприятный, невыносимый запах.

Запущенный рак молочной железы. Фото перед санитарной операцией. Не доводите себя до такого
Я ещё не встречал ни одной пациентки, которая бы не пожалела о своём первоначальном отказе от предложенной операции или лечения при раке молочной железы.
Они потом приходят, согласные абсолютно на всё … но время-то упущено …

В таких случаях возникает показание к санитарной операции — из-за возникших осложнений и риска угрозы кровотечения из распадающейся опухоли. Цель такой операции — удалить железу или её часть с язвой, если удастся — с лимфатическими узлами — чтобы избавить пациента от осложнений и улучшить качество его жизни. На стажировке за рубежом нам приходилось видеть санитарные операции ещё только при начальных признаках местной прогрессии опухоли (в груди) на фоне отдалённых метастазов, в том числе и с одномоментной реконструкцией. Пациент вправе прожить свою жизнь комфортно, и сегодня для этого не нужно ехать за границу: мы готовы помочь таким больным.

Операция «по-квоте» подразумевает, что для её обеспечения государство отдельной строкой из бюджета выделяет средства. Объём этих средств существенно превышает ту сумму, которая поступает в медицинское учреждение за выполнение аналогичного лечения по полису ОМС.

В свою очередь, получение квоты позволяет использовать более современные расходные материалы и дорогостоящее оборудование в лечении больных. Так, например, по полису ОМС за операцию по поводу рака молочной железы в учреждение поступает около 21 000 руб., тогда как по квоте ВМП — около 250 000 руб. Очевидно, что во втором варианте врач не вынужден экономить, и может обеспечить лечение пациента на более высоком уровне.

Все операции при раке молочной железы (том числе и с одномоментным её восстановлением) могут выполняются в рамках квот на высокотехнологичную помощь (ВМП). Это означает, что для всех обратившиеся к нам пациентов уже при госпитализации может быть оформлена квота на получение необходимой высокотехнологичной медицинской помощи (как для жителей Санкт-Петербурга, так и для пациентов из всех регионов РФ).

В ряде случаев у наших пациентов имеется недоказанное при биопсии подозрение на наличие у них онкологического заболевания молочной железы. В таких случаях мы выполняем секторальную резекцию молочной железы (удаление опухоли), и в гистологической лаборатории врачи-гистологи выполняют её срочное гистологическое исследование (рассматривают опухоль под микроскопом, пока пациент спит под наркозом). И только если подтверждается диагноз рака молочной железы – выполняется онкологическая операция. В таких случаях квота на высокотехнологическую медицинскую помощь тоже может быть оформлена.

После операции все удаляемые ткани подлежат гистологическому и иммуногистохимическому исследованию (ИГХ). Подробнее об этом и влиянии результатов исследования на дальнейшее лечение можете посмотреть ЗДЕСЬ.

По результатам окончательного гистологического исследования и ИГХ составляется индивидуальный план системного лечения каждого пациента (химиотерапия, гормонотерапия, иммунотерапия). Подробнее об этом смотрите ЗДЕСЬ.

Всем нашим пациентам последующее дополнительное лечение мы организуем только у лучших специалистов Санкт-Петербурга, стремящихся (так же, как и мы) своей работой предоставить пациентам реальную альтернативу лечению за рубежом.

Автор: Чиж Игорь Александрович
заведующий, кмн, онколог высшей квалификационной категории,
хирург высшей квалификационной категории, пластический хирург

Запишитесь на консультацию по телефону: 8 (812) 939-18-00 или через форму на сайте.

источник

Мастэктомия или удаление груди, которое используется при наличии раковых опухолей, оставляет неизгладимый след не только в душе женщины, но и на её теле. Ведь отсутствие даже одной груди делает нормальную жизнь невыносимой: придётся отказаться от любимых летних вещей, купальников, а, значит и пляжного отдыха. Могут появиться трудности в отношениях с мужчинами и серьёзный упадок самооценки.

Но, к счастью, пластические хирурги предлагают выход – восстановление груди, которое проводится во многих клиниках.

Операция по реконструкции груди не привязана к мастэктомии, поэтому её можно отсрочить на неопределённое время: эффект от восстановления будет одинаков и через месяц и через год.

Восстановление груди может производиться как в один, так и в несколько этапов. Однако хирурги рекомендуют одноэтапную операцию, в ходе которой будет восстановлена как сама грудь, так и ареола с соском.

Реконструкция груди может быть проведена несколькими способами:

ректоабдоминальным лоскутом;
тканевыми экспандерами и с последующей установкой имплантов;
торакодорсальным лоскутом.

Первый способ восстановления является наилучшим из всех трёх. Благодаря нему можно добиться наилучших результатов без внедрения имплантов, с использованием собственных тканей, взятых из области живота, бедёр.

Большой объём забранной ткани позволяет смоделировать максимально приближённую к натуральному виду грудь, которая будет влиять на колебания веса как настоящая.

При восстановлении молочной железы с помощью силиконового импланта может быть использован или только сам протез, или имплант в сочетании с тканевым эспандером.

Преимущества восстановления с помощью имплантов:

нет нужды в заборе ткани для имплантации;
операция проста в выполнении.

Такой способ реконструкции не самый лучший, так как у него есть неприятные последствия:

грудь может получиться неестественной, шарообразной, твёрдой;
велик риск некроза тканей и других осложнений, после которых понадобится провести извлечение импланта до заживления груди;
вокруг импланта может образоваться капсульная контрактура (сжимание кожи), придётся также извлечь имплант.

Такой метод применяется в том случае, если у пациента достаточно ткани на груди для создания ложа для протеза.

Третий способ – восстановление груди с помощью торадоксального лоскута, – задействует как имплант, так и собственные ткани. Протез накрывается тканями, взятыми со спины, а точнее кожно-мышечным лоскутом.

При этом способе риск осложнений становится гораздо ниже, чем при использовании исключительно импланта. Грудь выглядит намного более естественной.

Но без недостатков не обошлось:

после изъятия тканей на спине остаётся большой рубец;
кожно-мышечный лоскут со временем оседает, атрофируется, что может изменить вид груди не в лучшую сторону.

Выбор способа обычно остаётся за хирургом, он же даст рекомендации по предоперационному питанию, витаминам и лекарствам, которые необходимо пропить до операции.

Противопоказания у всех способов восстановления молочных желез одинаковые:

инфекционные заболевания;
беременность и период лактации;
проблемы со свёртываемостью крови;
серьёзные заболевания внутренних органов;
сахарный диабет;
аутоиммунные заболевания.

Это завершающий этап операции по восстановлению груди, который очень важен для того, чтобы новая грудь ничем не отличалась от здоровой, и не создавала физический дискомфорт.

Методик для восстановления ареолы и соска существует множество:

с помощью татуировок;
тканевых лоскутов и хрящевых тканей;
с помощью пересадки сосков и т.д.

Так как такие соски имеют свойство уплощаться, операцию по реконструкции соска, скорее всего, придётся повторить ещё раз.

Первую операцию можно будет провести примерно через 3 месяца после основной пластики груди, когда швы более-менее заживут и спадут отёки.

Восстановить ареолу легче, чем сосок, для этого используют:

лоскуты кожи с наружных половых органов (для достоверности цвета);
кожа и другие материалы, взятые от донора;
татуировка, которую наносят на молочную железу – самый лучший и простой способ.

Восстановление соска требует особого мастерства, так как в отличие от ареолы он трёхмерный. Используют следующие способы:

пересадка донорских тканей;
тканей из искусственных материалов;
других участков кожи.

Осложнения, возможные после реконструкции груди и зоны соска

Восстановление молочных желез, как и всякая сложная хирургическая операция, может принести осложнения:

в зоне прооперированной груди может скапливаться кровь, развиться нагноение, что в будущем потребует дополнительного обследования и повторных операций;
образование на месте пересадки кожи и новой груди келоидных рубцов;
ассиметричное положение молочных желез, сосков и ареол;
редко – некроз раны;
образование рубцовой капсулы вокруг импланта с последующим его удалением.

Осложнения после восстановления соска:

отторжение соска;
смещение соска;
потеря цвета.

Некоторый период после операции придётся придерживаться определённого распорядка и правил, при соблюдении которых заживление будет идти быстрее.

Выписка после реконструкции груди происходит на 3 или 6 день после самой операции, однако врачами рекомендован постельный режим в следующие несколько недель.
Любые физические нагрузки запрещены в течение 3-4 недель, нельзя поднимать тяжёлые предметы выше груди.
В течение месяца необходимо посещать врача раз в неделю, швы будут сняты через 7-11 дней. Итоговый результат операции можно будет увидеть через 2-3 месяца.

После операции на восстановление соска, на место ран следует наносить антимикробные мази и накладывать чистые повязки в течение 2 недель. Также необходимо носить декомпрессионное бельё, – оно не будет создавать дискомфорта.

Зависят от того, в каком городе будет проводиться операция, от клиники и пластического хирурга. Также немаловажен способ, которым проводится операция, с помощью каких материалов, и какое количество этапов понадобится для восстановления. Поэтому цена в каждом случае будет рассчитываться индивидуально, но если судить по данным, расположенным на сайте клиник, ценник начинается от 180 000 рублей.

источник

Удаление опухоли обычно выполняется по поводу фиброаденомы. Кожный разрез делается либо над самой опухолью, либо по краю ареолы (околососковый кружок), либо по субмаммарной складке (складка под молочной железой). Два последних варианта более эстетичны. Обычно, через год рубец от такого разреза довольно трудно найти. Производится удаление самой опухоли, при этом не повреждаются протоки молочной железы (и не возникает проблем для последующего кормления грудью), не возникает деформации железы, не возникает дефицита объёма железы. Ушивается «ямка» в месте расположения опухоли, накладывается внутрикожный шов.

Хирургическое лечение рака молочной железы, несомненно, является основным методом комплексного лечения. Его эффективность существенно возрастает при сочетании с химиотерапией, гормональной терапией и лучевой терапией.

Одним из основных принципов лечения рака молочной железы в Европейской клинике является проведение в основном органосохраняющих операций, так и операций полного удаления молочной железы (мастэктомия), с учетом индивидуальных показаний.

Суть органосохраняющей операции при раке молочной железы заключается в удалении только очага опухоли молочной железы с небольшим количеством окружающей здоровой ткани (лампэктомия и квадрантектомия). После такой операции обычно следует курс лучевой терапии на область оставшихся тканей молочной железы и регионарных зон.

Важно знать, что при инвазивном раке обе эти операции сочетаются с обязательным удалением подмышечных лимфатических узлов — лимфаденэктомией. При неинвазивных формах рака в настоящее время полного трехуровнего удаления лимфоузлов не производится, поскольку это резко ухудшает качество жизни пациенток — развивается отёк верхней конечности (лимфедема), нарушения подвижности в плечевом суставе, а также хронические боли.

Поэтому в Европейской клинике в рамках первого комплексного обследования в обязательном порядке проводится биопсия «сторожевого» лимфоузла. Суть данной методики состоит в определения поражённости раком подмышечного лимфатического узла. Такая методика дает возможность проводить органосохраняющее лечение и сохранять подмышечные лимфоузлы, если они не поражены метастазами. Это, безусловно, положительно сказывается на качестве дальнейшей жизни пациентки. Наличие раковых клеток в «сторожевом» лимфоузле свидетельствует о высоком риске обнаружения этих клеток в отдаленных органах и тканях организма, то есть о риске развития метастазов. В этом случае выполняются МР-томография и сцинтиграфия. Мы в обязательном порядке проводим гистологическое и иммуногистохимическое исследования операционного материала (удаленных тканей молочной железы и лимфоузлов).

Такую операцию делают при узловой мастопатии (сборный диагноз, включающий и ситуации с уплотнением в молочной железе неизвестной природы). Кожный разрез производят либо над уплотнением, либо по краю ареолы, либо по субмаммарной складке. Удаляется уплотнение, образовавшийся дефект ткани железы ушивается, накладывается внутрикожный шов.

Особая техника секторальной резекции применяется при внутрипротоковой папилломе (обычно это маленькая опухоль, расположенная в протоке и проявляющаяся выделениями из соска). В проток вводится красящее вещество. Кожный разрез делается по краю ареолы, за соском находят прокрашенный проток, в этом месте его пересекают, выделяют к периферии от соска с тем, чтобы была удалена папиллома. Ушивается ткань железы и кожа внутрикожным швом.

В Европейской клинике ведёт консультативный приём и выполняет операции известный российский хирург-маммолог, доктор медицинских наук Сергей Михайлович Портной (автор более 300 печатных работ, член правления Российского общества онкомаммологов, автор трех патентов на изобретения).
Сергей Михайлович выполняет весь объем оперативных вмешательств на молочной железе, включая органосохраняющие и реконструктивные пластические операции.

Применяется при внутрипротоковой папилломе, когда её не удаётся локализовать, при множественных внутрипротоковых папилломах, располагающихся в центральных отделах протоков. Операция приемлема в тех случаях, когда не предвидится кормление грудью. После кожного разреза, выполненного по краю ареолы, за соском пересекают все протоки. Ткань железы с центральными отделами протоков выделяют на 2–3 см и удаляют. Дефект ткани железы ушивается, накладывается внутрикожный шов.

Используется при аденоме соска, — редкой доброкачественной опухоли или как диагностический этап для морфологической диагностики рака Педжета. Клиновидно резецируется сосок, накладываются узловые швы тонким шовным материалом. Часть протоков при этом пересекаются, что может осложнить последующую лактацию.

Мастэктомия — удаление молочной железы (без лимфатических узлов). Выполняется при неинвазивных формах рака (протоковый рак in situ, дольковый рак in situ), синдроме наследственного рака молочной железы, как профилактическая операция. Если не планируется одновременное воссоздание молочной железы, на груди остаётся тонкий линейный рубец. В тех случаях, когда операция сочетается с одномоментной реконструкцией молочной железы, мастэктомия производится в технике кожесохраняющей мастэктомии (удаляется сосково-ареолярный комплекс, вся остальная кожа железы сохраняется) или подкожной мастэктомии (сохраняется вся кожа железы). После таких операций остаётся «кожаный мешочек», который должен заполнить пластический хирург. Эстетический результат таких операций обычно очень хороший.

Радикальная мастэктомия, то есть операция, включающая удаление молочной железы с грудными мышцами и жировой клетчаткой 1–3 уровней, стала выполняться William Stewart Halsted с 1882 г. в Больнице Джона Хопкинса (John Hopkins Hospital, Baltimore, Maryland, USA). Первое описание операции, произведённой 13 больным, относится к 1891 г., это описание было частью статьи, посвященной заживлению ран (W. S. Halsted «The treatment of wounds with especial reference to the value of the blood clot in the management of dead spaces». John Hopkins Hospital Rep., 1890–1891. 2:255.). Удаление жировой клетчатки обусловлено нахождением здесь лимфатических узлов, которые нередко были поражены метастазами рака и представляли собой множественные плотные узлы различного размера. Анатомическое деление клетчатки производится относительно малой грудной мышцы: клетчатка кнаружи от малой грудной мышцы — это клетчатка 1 уровня, кпереди и кзади от малой грудной мышцы — 2 уровня, кнутри от малой грудной мышцы — 3 уровня. Удаление мышц объяснялось тем, что при запущенных формах болезни (которых было большинство) были поражены метастатическим процессом лимфатические сосуды, проходящие сквозь, мышцы и фасции, покрывающие мышцы.

К недостаткам операции относится деформация грудной стенки. В настоящее время показаниями к радикальной мастэктомии по W. S. Halsted являются прорастание первичной опухолью большой грудной мышцы и поражение лимфатических узлов Роттера, а также выполнение паллиативных операций.

D. H. Patey и W. H. Dysonв 1948 г. предложили модифицированную методику радикальной мастэктомии, отличающуюся от операции W. S. Halsted сохранением большой грудной мышцы. В блок удаляемых тканей включается молочная железа, малая грудная мышца и лимфатические узлы 1–3 уровней. Операция в большинстве случаев не уступает по эффективности операции Холстеда, её преимуществом является меньшая травматичность и меньшая деформация грудной стенки. В то же время, не всё просто с остающейся большой грудной мышцей. При удалении малой грудной мышцы неизбежно пересекается 1–2 мелких нервных веточек (латеральный пекторальный нерв и ветвь медиального пекторального нерва), иннервирующих наружную часть большой грудной мышцы. Впоследствии, конечно, это приводит к атрофии наружной части большой грудной мышцы.

Модификация радикальной мастэктомии по J.L Madden предполагает сохранение обеих грудных мышц и удаление клетчатки I и II уровней.

Является вариантом модифицированной радикальной мастэктомии, разработанным в ФГБУ РОНЦ им. Н. Н. Блохина РАМН. Подразумевает удаление молочной железы, удаление клетчатки I–III уровней без удаления малой грудной мышцы в отличие от операции Patey & Dyson. Преимуществом операции является полное удаление клетчатки и сохранение мышц, и их иннервации.

Все предыдущие операции, выполняющиеся при раке, носили название «радикальная». Тем самым подразумевалось, что болезнь удаляется с мельчайшими «корнями» и не должна вернуться, операция была направлена на предотвращение развития метастазов. В других случаях, когда опухоль уже дала метастазы или когда местное распространение болезни столь велико, что наиболее вероятно после операции последует развитие метастазов, операция не может претендовать на название радикальной. В таких случаях она может выполняться с паллиативной целью, то есть с целью устранить непосредственные неприятности, связанные с наличием опухоли, — распад опухоли, кровотечение; либо с целью уменьшения объёма опухолевой ткани и создания условий для более эффективного лекарственного лечения.

В нашей клинике выполняется широкая панель онкологических операций, включающих одновременную реконструкцию молочной железы. Возникает вопрос: это безопасно? Не провоцирует ли дополнительная операция быстрое развитие метастазов?

Для ответа на эти вопросы нами были проанализированы сведения о 503 больных РМЖ I — III стадий, получавших лечение в ФГБУ РОНЦ им. Н. Н. Блохина РАМН в 1992—2002 гг. В основную группу вошли 124 больные, средний возраст 41,5 года (24–67). Женщины были оперированы в объеме радикальной мастэктомии с сохранением грудных мышц в сочетании с первичной реконструкцией молочной железы: экспандером (n=14) или кожно-жировым лоскутом на широчайшей мышце спины с использованием эндопротеза (n=18), или поперечным ректоабдоминальным лоскутом на мышечной ножке (n=92). Контрольную группу составили 379 больных, средний возраст 40,1 года (26–79). 145 больным выполнены органосохраняющие операции, 234 — радикальная мастэктомия с сохранением грудных мышц. Группы были сопоставимы по основным факторам, оказывающим влияние на прогноз (стадия, возраст, проводимое лечение). Лекарственное и лучевое лечение проводились по общим принципам. Медиана длительности прослеженности 63,7 (20,4–140,5) месяца.

Частота местных рецидивов составила:

в молочной железе после органосохраняющих операций — 4,1%;
после модифицированной радикальной мастэктомии — 1,7%;
после модифицированной радикальной мастэктомии с первичной реконструкцией — 1,6% (p>0,05).

За весь срок наблюдений рецидив болезни (то есть не только местно, а в любых органах и тканях) наблюдался в 18,6±3,5% в группе с реконструкцией молочной железы (у 23 больных) и в 18,2±2,0% в контрольной группе (у 69 больных, p>0,05). Кривые безрецидивной выживаемости и общей выживаемости в сравниваемых группах статистически не различаются.

По данным многофакторного анализа факт выполнения первичной реконструкции молочной железы не влияет на развитие рецидива болезни. Анализ факторов, влияющих на рецидив болезни, показывает преобладающее влияние таких известных факторов, как критерии T, N, возраст, проведение химиотерапии. Факт проведения первичной реконструкции не оказывал статистически значимого влияния на процесс рецидивирования опухоли. Таким образом, первичная реконструкция молочной железы может безопасно выполняться больным РМЖ.

Однако, чем больше объем операций, тем вероятнее осложнения их заживления, особенно у пациенток при сопутствующем сахарном диабете, ожирении и длительном курении. У них длительное заживление раны может отсрочить проведение адъювантной лучевой терапии, химиотерапии. Поэтому для больных с планируемой адъювантной химиотерапией или лучевой терапией, имеющих перечисленные факторы, ухудшающие заживление раны, предпочтительнее отказаться от первичной реконструкции.

История развития органосохраняющих операций при раке молочной железы относительно коротка. Такие операции стали возможны благодаря сочетанию трёх основных факторов: 1) более раннему выявлению болезни; 2) осознанию того, что расширение объёма операции при ранних формах рака не приводит к улучшению выживаемости больных; 3) применению лучевого воздействия на сохранённую молочную железу как мощного средства снижения вероятности местного рецидива.

G.Crile Jr. в 1975 г. представил10-летние результаты рандомизированного исследования, сравнивающего органосохраняющую операцию частичную мастэктомию (partial mastectomy) с тотальной мастэктомией. В группах сравнения было по 42 больных первично операбельным раком. Смертность от рака за 10 лет составила 34% и 38% соответственно.

Минимальное по объёму удаляемой ткани молочной железы хирургическое вмешательство — лампэктомия (lump — глыба, кусок, комок), было разработано в ходе исследований Национального проекта дополнения операций на молочной железе и кишечнике (США, NSABBP).

В исследование входили больные с величиной опухоли не более 4 см. Сравнивались группы больных с разными видами лечения: лампэктомией (1-я группа), лампэктомией с лучевой терапией (2-я группа), модифицированной радикальной мастэктомией (3-я группа).

При 12-летнем наблюдении местный рецидив в молочной железе развился у больных 1-й группы в 35%, 2-й группы — в 10%. Достоверные различия общей выживаемости и выживаемости без отдалённых метастазов между сравниваемыми группами отсутствовали. Общий вывод о равной эффективности органосохраняющего лечения и радикальной мастэктомии подтвержден и при 20-летнем наблюдении. Частота местного рецидива после лампэктомии составила 39,2%, после лампэктомии с облучением — 14,3%.

Обретя собственный опыт в выполнении лампэктомии, мы пришли к необходимости её модифицировать. Модификация касается двух моментов: опухоль удаляется обязательно с запасом здоровых тканей вокруг неё, обязательно производится ушивание ткани железы. Для опухолей небольшого размера (до 1–2 см) лампэктомия остаётся лучшей операцией: нетравматичной и элегантной.

При больших размерах опухоли или при её центральной локализации для сохранения формы железы возникает необходимость в привлечении дополнительных усилий по перемещению тканей, и / или вмешательства на контралатеральной железе для сохранения симметрии, то есть необходимость в выполнении онкопластических резекций.

Термин «онкопластическая резекция» общепринят в мировой литературе, подразумевает под собой выполнение резекции молочной железы по поводу рака с использованием методов пластической хирургии для восстановления формы железы, возможно также совмещение с одновременным оперативным вмешательством на противоположной железе для восстановления симметрии.

Одна из первых операций, которую можно отнести к онкопластическим резекциям (термин «онкопластическая резекция» был предложен позже), это реконструкция молочной железы по A.Grisotti — наиболее успешный метод восстановления формы железы после удаления её центрального отдела. После резекции центрального отдела железы вместе с соском и ареолой от медиального края образовавшейся раны вертикально вниз производится кожный разрез, который затем продляется латерально по субмаммарной складке. Ниже раневого дефекта часть кожи деэпидермизируется, оставляется островок кожи, соответствующей по размерам ареоле. В проекции вертикальной части кожного разреза ткань железы рассекается на всю толщу до субмаммарного пространства, мобилизуется весь нижне-наружный квадрант железы. Мобилизованная ткань железы ротируется, её часть, располагающаяся под кожным островком, перемещается в центральный отдел и подшивается. В последующем может быть выполнен татуаж вновь созданной «ареолы» и пластика соска.

В России период выполнения онкопластических резекций стартовал с начала 90-х годов, когда была предложена операция, использующая технику редукционной пластики перевернутого «Т». Операция выполнялась при нижних локализациях опухоли, обязательной была редукционная пластика противоположной железы.

В настоящее время вариантов онкопластических резекций очень много, можно сказать, что их столько, сколько пациенток. Техника и ход операции диктуется онкологической ситуацией, формой молочных желёз, особенностями состояния тканей, излюбленными приёмами хирурга.

Органосохраняющие операции не являются автоматически адекватным видом лечения. Необходимо тщательное обследование пациенток, которым планируется такая операция. Лучше сделать мастэктомию, чем несоответствующую онкологическим критериям органосохраняющую операцию.

«Чистота» краёв резекции — главный показатель адекватности органосохраняющей операции. Органосохраняющая операция признается радикальным вариантом местного лечения только в сочетании с лучевой терапией.

Хирургия — наиболее радикальный метод лечения онкологических заболеваний. Но, даже если опухоль полностью удалена, и врач констатировал ремиссию, в будущем сохраняется риск рецидива. Каждая женщина, успешно прошедшая лечение, должна находиться под наблюдением у врача.

Посещать маммолога придется раз в несколько месяцев. Со временем врач будет приглашать на осмотры все реже, спустя 5 лет — примерно раз в год (если в течение этого времени не возникало рецидивов). Спустя 6–12 месяцев после хирургического вмешательства врач назначит маммографию, затем ее нужно будет проходить ежегодно. По отдельным показаниям назначают регулярные осмотры гинеколога, определение плотности костей и другие исследования.

Средняя продолжительность жизни после операции по удалению рака молочной железы оценивается по показателю пятилетней выживаемости. Он обозначает процент пациентов, которые остаются живы в течение пяти лет с того момента, когда был установлен диагноз. Пятилетняя выживаемость при раке молочной железы в первую очередь зависит от стадии, на которой начато лечение:

I стадия — практически 100%.
II стадия — 93%.
III стадия — 72%.
IV стадия — 22%.

Помимо стадии, играют роль и такие факторы, как возраст, общее состояние здоровья женщины, тип опухоли, образ жизни. Специальных рекомендаций, которые помогли бы существенно улучшить прогноз выживаемости после операции по поводу рака молочной железы, не существует. Нужно в целом вести здоровый образ жизни: правильно питаться, поддерживать физическую активность, следить за массой тела, избегать курения и алкоголя.

После лечения организм восстанавливается, поэтому он должен получать достаточное количество белка. В ближайшее время после операции не стоит переживать о лишних калориях, даже если у вас есть избыточная масса тела. Сейчас важно восстановиться. Сбросить вес можно потом.

Некоторые вещества, которые содержатся в растительных продуктах, помогают укрепить здоровье и снизить риск рецидива:

Фитоэстрогены, которые содержатся в сое, согласно результатам некоторых исследований, помогают снизить риск рецидива эстроген-позитивного рака. В ходе других исследований не было обнаружено такого эффекта.
Антиоксиданты содержатся во многих фруктах и овощах, особенно много их в брокколи, чернике, моркови, манго. Они помогают защитить клетки от повреждения.
Ликопин — один из антиоксидантов, который придает красный цвет томатам и розовый — грейпфруту.
Бета—каротин придает оранжевый цвет моркови, абрикосам. Есть некоторые данные в пользу того, что он помогает предотвращать рак.

Стоит ли принимать биологически активные добавки? Диетологи считают, что рацион, богатый разнообразными свежими продуктами, намного лучше, чем БАДы.

источник

Женщинам с раком груди кроме химиотерапии нередко делают и мастэктомию — операцию по удалению молочной железы. Иногда вырезают только опухоль, но некоторым приходится удалять грудь полностью.

Четыре женщины, перенесшие радикальную мастэктомию, рассказали «Бумаге», как операция изменила их отношение к себе, почему они решили не вставлять импланты и как на это отреагировали их близкие.

— У меня двое детей, благополучная семья, я очень спортивная. И к врачам ходила в основном с травмами. У меня была порвана плечевая мышца, и я сначала лечила плечо, потом нашла что-то в груди, и врачи мне сказали, что это, скорее всего, синяк. Но на всякий случай сделали пробу. Это было в декабре 2016 года. И вдруг звонят из поликлиники и говорят, что мне нужно срочно прийти. И так настаивают.

Долго не могла поверить в то, что мне рассказывают, не могла вникнуть в смысл слов «атипичные клетки». Потом уже поговорила с хирургом, он сказал, что диагноз не вызывает ни малейших сомнений, вопрос только в том, какой это вид и какая схема лечения. Помню состояние абсолютной паники и растерянности: что делать, куда пойти? Паника длилась, наверное, неделю.

На работе сказали, что оплатят мое лечение в Герцена (Московский научно-исследовательский онкологический институт имени Герцена — прим. «Бумаги»). Операция прошла 4 августа 2017 года. Сначала я была настроена сразу же сделать одномоментную реконструкцию, потому что просто не представляла, как жить без груди. У меня была паника от картинок, которые я видела в интернете: смотрела на них и рыдала.

Но хирург сказал, что не рекомендует делать одномоментно: у меня третья стадия с метастазами — реконструкция пострадает при лучевой терапии. Технически реконструкцию можно делать спустя полгода после терапии. Я была настроена восстанавливать грудь, но только своим лоскутом (метод восстановления, при котором вместо имплантов используют собственные ткани пациентки: часть мышцы с передней брюшной стенки или лоскут со спины — и перемещают в область груди — прим. «Бумаги»). Однако потом была уже утомлена прошедшим лечением: восемь химий — это очень тяжело. Если после первой химии я была «не в форме» первые два дня, то после восьмой — десять дней совсем никакая.

Это настолько злобное лечение, что организм еще не восстановлен. Понимание этого тормозит меня делать что-то с грудью. И на предложение сделать самую дорогую операцию хирург сказал, что она мне не подходит. И потом, очень много деталей, о которых узнаешь, только вникнув в тему. Например, я перенесла лучевую и потеряла большой вес. Мне сказали, хорошо, что я не сделала имплант: при потере 15 кг и изменении тела он мог бы оказаться на спине.

Мне рекомендуют делать именно импланты, но я не хочу: надеюсь снова заниматься плаванием и айкидо, а [при физических нагрузках] они могут травмироваться, порваться внутри. И вопрос в их долговечности. Что с ними будет через 10 лет, через 20? Я человек нестарый, меня напрягает, что эта штука будет жить внутри меня долгое время. Скорее всего, операцию делать не стану.

Когда у меня была шестая или седьмая химия, в палату привезли женщину, которая не стала делать радикальную мастэктомию. Сейчас у нее метастазы по всему телу. Сколько ей осталось и что можно сделать? Смотреть на нее больно и страшно. Я для себя решила, что это подсказка свыше: [вот] что произойдет, если пожалею убрать грудь.

Было страшно до последнего, даже не могла смотреть на себя в зеркало после операции. Сейчас привыкла. Муж говорил, что для него это абсолютно неважно, но это не те слова, которые я хотела услышать. Когда было совсем тяжело, звонила по телефону горячей линии. И хочу сказать, что сотрудники отрабатывают свою миссию прекрасно. Когда я была на грани отчаяния, слышала [от них] слова, которые, наверное, и хочет услышать человек в такой момент.

Вдруг я поняла, что не одна. Девчонки из группы поддержки рассказывали, что это [удаление груди] как раз фигня, что из всех аспектов лечения он наименее травматичный.

Сейчас хожу в бассейн и до сих пор не могу раздеться при всех: прячусь и переодеваюсь отдельно. Не могу раздеться при муже, хотя он уверяет, что это не имеет никакого значения. Это имеет значение.

С операцией справилась, но длинное лечение сильно меняет мировоззрение. Теперь я ценю себя, жизнь приобрела яркие цвета. Больше не психую из-за немытого пола, непоглаженного белья — хрен с этим. Год не могла это делать и поняла, что [члены семьи] и так проживут; не буду готовить ужин из трех блюд — сварят себе пельмени.

Главное, мне хотелось бы перестать бояться рецидива. Никто не может объяснить, почему это произошло со мной. И образ жизни, и диета — всё было. Я не пила, не курила, родила детей, кормила их сама — не попадаю в группу риска. Один из факторов, почему я не иду на импланты: некоторые онкологи говорят, что это увеличивает риск рецидива. Свою прежнюю форму восстановлю: я человек целеустремленный. Но как мне перестать бояться, что мне опять поставят такой диагноз, не знаю.

Работает в социальной сфере в Москве

— В ноябре 2015 года мне поставили диагноз «рак груди», а в конце года сделали полную мастэктомию левой груди. Сейчас у меня ремиссия.

Моя бабушка болела раком груди; из-за этой болезни умерла мама, когда мне было 16 лет. Тогда я жила в онкоцентре на Каширке (Национальный медицинский исследовательский центр онкологии Блохина, РОНЦ — прим. «Бумаги»). Я всегда была «онконастороженной»: всю жизнь боялась заболеть — до психических срывов (и ходила к психологу, который пытался сгладить этот страх). Тем не менее болезнь не миновала, хотя я регулярно наблюдалась.

Сначала мне диагностировали фиброаденому (доброкачественная опухоль — прим. «Бумаги»), но в итоге это оказался рак. Опухоль обнаружил муж. На следующий день мы поехали в маммологический центр на обследование, но я знала: это диагноз, рак.

Мне диагностировали вторую стадию, и я понимала, что нужно сделать всё радикально, убрать [молочные железы] по максимуму. Мысли, что я теряю грудь и буду испытывать какие-то неудобства или страдания, не было. Просто сгруппировалась и дала себе установку: надо держаться за жизнь.

Я мама 13-летнего ребенка, у меня семья. Муж сразу сказал: «Саша, даже звука не произноси о реконструкции. Ты мне нужна живая: с грудью, без груди, кривая, косая — неважно, лишь бы ты была здесь, с нами».

Девочки, с которыми лежала в больнице и с которыми сейчас общаюсь, не видели себя без груди и решились на реконструкции. Но [реконструкция] — это операция не без последствий. Лечение было очень тяжелым, организму требуется много сил, чтобы это выдержать. И для себя решила, что не готова к этому ни физически, ни морально. Реконструкция — это шестичасовая операция с наркозом, двухнедельный вынос из жизни, который я не могу себе позволить. Стоит ли грудь таких мучений? Для меня нет.

Комплексов и дискомфорта у меня нет, спокойно смотрю на себя в зеркало. У меня вставлен протез, я ношу красивое нижнее белье, замечательно чувствую себя на море в купальниках. Понятно, что не могу надеть какое-нибудь декольте или что-то еще, но этим можно пожертвовать. Чем больше живу, тем больше понимаю, что реконструкция мне не нужна.

Вообще, во мне нет сентиментальности, я даже не плакала [из-за болезни]. Единственное, сказала мужу: «Игорь, ну е-мое, в 38 лет!». А потом видела женщин, заболевших онкологией и в 38, и в 28, и в 20 лет. Я не зациклена на себе, смотрю вокруг и понимаю: есть девчонки-героини, которые столько прошли. А я? Ну прооперировалась, прошла курс химиотерапии, прохожу обследование. Какое отсутствие груди, какие комплексы? В мыслях — только выжить, идти вперед, дожить до совершеннолетия ребенка, дай бог, выучить ее. Была бы возможность, я бы и вторую грудь убрала к чертовой матери.

Специалистка по нетрадиционной медицине из Москвы

— Когда узнала про диагноз, конечно, была в шоке. Но у меня даже вопросов не возникает, [почему это произошло]. В моем случае [причиной] заболевания стала психосоматика. Как мы обычно: нигде не болит — и ладно, а эмоции не так важны в жизни. Оказалось, что очень важны.

У меня была небольшая опухоль в груди, и она меня не беспокоила. В то время я помогала подруге [с ее депрессией], у которой муж умер от рака в 42 года. И вдруг начала думать, а что у меня там [в груди]? Меня это стало беспокоить даже не физически, а эмоционально. Пошла к врачу, и мне моментально поставили диагноз, анализ всё подтвердил, хотя ни боли, ничего не было. Диагностировали вторую стадию.

Когда мне до операции сказали, что возможно полное удаление, я ударилась в рев и в слезы. Но потом [врачи] сказали: «Да нет, обойдемся резекцией (частичным удалением груди — прим. «Бумаги»)». Мы еще думали, в какую сторону сделать шов, как буду прятать его под купальником.

На операционном столе выяснилось, что у меня внутрипротоковый рак, и грудь удалили полностью. Мне было очень тяжело, и процесс по выходу из этого состояния был очень тяжелым. У меня была и химиотерапия, и лучи, но думаю, что держусь за счет нетрадиционной медицины: биоэнергетики, биодинамики, работы с собой, вырисовывания своих эмоций, еще я мандалы рисую.

У меня была дикая депрессия, непрекращаемый поток слез. И если бы не мои подруги, которые вытягивали меня из этого состояния, не знаю, чем бы всё закончилось. Рука после операции не действовала, не могла поднять чашку с водой. Сейчас более или менее, могу выполнять бытовые задачи.

Муж удаление груди воспринял спокойнее меня. Так сложилось, что у нас родственники, у которых находили рак, все умирали. И поэтому потеря груди, а не жены была для него меньшим злом, он прямо об этом говорил. Но меня это мало успокаивало.

Пока не знаю, буду ли делать пластическую операцию, год делать ее нельзя. Переживания смягчились. Но это не я такая умная красавица — просто мне помогли.

Для меня грудь связана с сексуальностью, а женщина без груди — это уже не женщина. Поэтому потеря груди — это потеря и сексуальности, и красоты, вообще всего. Но сейчас понимаю, что в лифчике, например, не видно, что я без груди. Поэтому для посторонних людей ничего не поменялось. Отсутствие груди видно в интимном моменте, в бане. Но в баню мне сейчас всё равно нельзя. Есть такие фитнес-центры, где не общий душ, а кабиночки, я в такой ходила. Но тема пляжа для меня еще не решенная.

Плюсы реконструкции: у меня будет грудь, и меня перестанет беспокоить этот вопрос. А минусы: неизвестно, как себя поведет рука, и брать лоскут живота… Импланты мне не подходят, потому что я буду ощущать в своем теле что-то инородное. И еще очень пугает воздействие наркоза на мозг: потом от него долго отходишь, способность к биоэнергетике понижается — это меня останавливает.

Работала на заводе в Петербурге

— О диагнозе узнала случайно: в апреле прошлого года мылась в душе и нашла у себя уплотнение. Обратилась к гинекологу, а она даже смотреть меня не стала, сказала: идите к хирургу, к терапевту и, вообще, куда хотите. Сделала УЗИ, и врач сказала, что это очень похоже на опухоль. В итоге я пошла в онкодиспансер на Удельной, где мне дали направление в Песочное (НМИЦ онкологии имени Петрова в поселке Песочное — прим. «Бумаги»).

Там все хирурги в один голос сказали, что это опухоль. Сейчас у меня третья стадия, я прошла кучу обследований, и ни одно не выявило саму опухоль, только метастазы. Было обидно удалять грудь, понимая, что опухоли там может и не быть, что она может оказаться в совершенно другом месте. Но биопсия показала, что метастазы именно от молочной железы.

Был вариант резекции, но поскольку непонятно, в каком месте находится опухоль, наобум вырезать какую-то часть [было неэффективно]. А где гарантия, что она не в другом месте? Заведующая отделением сказала, что если для вас это не принципиально важно, то лучше убрать грудь целиком. Мы с мужем посоветовались и решили, что будем удалять полностью.

Любая женщина не готова расстаться со своей грудью, мне было жалко до последнего. Но я себя уговаривала, что это поможет выжить. Что если не сделаю этого, то опухоль, возможно, останется — и тогда придется всё начинать сначала.

Муж до последнего не верил в происходящее. Он у меня человек немногословный, за эти месяцы «постарел». Дети — у меня два мальчика, уже взрослые — поначалу даже не поняли, что произошло. Младшему мы сначала не говорили [подробностей], слово «рак» даже не произносили.

Реконструкцию, скорее всего, делать не буду: не считаю нужным подвергать свой организм дополнительной нагрузке. Всё это не так просто, как рассказывают: нужна серьезная подготовка — не месяц и не два, будет больно, невозможно добиться абсолютной симметрии, то есть нужно и вторую грудь оперировать. Я считаю, что с таким заболеванием, как рак, чем меньше вмешательств, тем лучше. Но, может, изменю свое мнение года через три-четыре.

У меня в семье одни мужчины, поэтому не даю слабины. Все эти мысли, что я инвалид, стараюсь от себя гнать, чтобы не плакать и не расстраиваться. Когда одета, вроде как ничего, но когда раздеваюсь, тяжело. Не могу раздеться при муже, показать ему это всё. Он говорит: «Что ты глупостями занимаешься? Что ты прячешься?». Но я пока не могу себя пересилить.

Поначалу отдыхала. А потом поняла, что если буду лежать, то сойду с ума: у меня все мышцы ослабли, осанку держать не могла. С апреля по январь, когда проходила химиотерапию, не было такой минуты, чтобы не думала о диагнозе. Дошло до того, что с ноября перестала спать. А после операции — как отрезало, будто организм сказал: «Всё, у меня нет рака».

Сейчас из-за лучевой терапии мне нельзя заниматься спортом, но с сентября пойду в бассейн: руку нужно всё время разрабатывать. Я созваниваюсь с женщиной, [которой тоже сделали мастэктомию], она ходит в бассейн и говорит: «Иду в туалет и переодеваюсь там в купальник, никто ничего не замечает». Конечно, при всех это будет не очень легко, но когда переживаешь такую болезнь, очень многое меняется в мироощущении. Если мне будет негде переодеться, буду переодеваться при всех, потому что это нужно для моего здоровья. Кто что подумает — это мало меня интересует. Может, задумаются и пойдут к врачу. Произошедшее со мной сподвигло знакомых пойти обследоваться.

За помощь в подготовке материала «Бумага» благодарит благотворительную программу «Женское здоровье»

источник