Серома при раке молочной железы

В структуре онкологической заболеваемости среди женского населения рак молочной железы (РМЖ) занимает первое место. Заболеваемость в нашей стране — неравномерная. В Московской области выявлены наиболее высокие показатели, достигающие 20,07 на 100 000 населения, что в 2 раза выше по сравнению со среднероссийскими, составляющими 10,7. В Петербурге среди женщин данная патология также занимает первое место и составляет 17,4% от всех вновь выявленных больных с опухолями. При такой распространенности даже небольшие проценты осложнений являются значительными цифрами. Неизбежно увеличивается и число послеоперационных осложнений. Отмечается неуклонный рост числа больных и увеличение показателей смертности [1].

Это определяет стратегию борьбы с данной патологией, которая ориентирована на сокращение смертности, увеличение безрецидивного периода и улучшения качества жизни пациенток. Основным этапом лечения РМЖ является хирургический метод, особенно при начальных стадиях заболевания [2].

Больные с онкологией всегда относились к группе повышенного риска развития осложнений. Это связано с исходной иммуносупрессией, обусловленной наличием самого опухолевого процесса, и проведением химиолучевого лечения.

Самое большое количество пациенток РМЖ наблюдается в постменопаузу — это самый опасный возрастной период, потому что на этом фоне происходит снижение адаптационных возможностей и устойчивости эндокринной системы женщины. Данные женщины в возрастном интервале 40-60 лет имеют, как правило, не одно хроническое заболевание, а сочетание двух и трех. К часто встречающимся относились заболевания органов кровообращения, имевшие место у 12,3% лиц, артериальная гипертензия – у 50,7%, сахарный диабет – у 9,6% [3].

Маят В.С. и соавт. (1975) считали, что послеоперационное осложнение – это новое патологическое состояние, которое не характерно для нормального течения послеоперационного периода и не является следствием прогрессирования основного заболевания. С тех пор лучшего определения осложнений не найдено. Частота их развития является ключевым параметром при оценке эффективности любой медицинской процедуры [4].

Именно поэтому «последствия» операций очень важно систематизировать, и такие попытки предпринимались издавна.

Уже давно разработаны различные шкалы и прогностические системы в ургентной хирургии: шкала Ренсона, SOFA, APACH и другие. Позднее появились шкалы и для онкологов: MPM forcancer patients, MPM (Mortality Probability Model), EUROSCORE (cardiac surgery), POSSUM (Physiologic and Operative Severity Score for the enumeration of Mortality and Morbidity), SAPS и другие. Главное в них – попытка точной оценки степени тяжести состояния больного, имеющая цифровой эквивалент. В дальнейшем накопленный опыт позволил исследователям переходить к индивидуальному прогнозу, потому что он точнее определяет стратегию и тактику ведения пациента. Он включал в себя и клинические, и биохимические, и цито-гистологические, и прочие особенности патологии и был напрямую зависим от факторов риска, только оценка их значимости оставалась непростой задачей.

P.A. Clavien и соавт. (1992) предложили общую классификацию периоперационных осложнений. Однако в ней оценка последствий хирургических вмешательств остается ограниченной в связи с отсутствием консенсуса об определении осложнений и распределении их по степени тяжести [5].

В 2004 г. эта классификация была пересмотрена D. Dindo и соавт. [6]. Дискуссия на данную тему продолжается до сих пор. Последний пересмотр был произведен в 2010 г., когда появилась «Accordion» — классификация тяжести хирургических осложнений, описанная Porembka M.R. et al. (2010) [7]. Она в значительной степени универсальна для общей, гастроинтестинальной, сердечно-сосудистой, торакальной хирургии, урологии. Но в ней имеются «ограничения» для применения в некоторых «узких» областях хирургии [8]. В таковые попали и некоторые направления онкологии.

Данные больные всегда относились к группе повышенного риска в отношении развития осложнений, например послеоперационной инфекции в связи с исходной иммуно- и миелосупрессией, обусловленной наличием самого опухолевого процесса и проведением химиолучевого лечения [9; 10].

15-35% онкологических больных имеют клинически выраженные, часто очень тяжелые, последствия в виде тромбоэмболических осложнений. При этом пациенты с развившимися тромбоэмболиями имеют смертность в 2-3 раза выше по сравнению с такими же больными, но без тромбозов [11].

Среди них злокачественные новообразования молочной железы составляют самую сложную и значительную часть данной группы: они давно являются ведущей причиной смерти женщин в возрасте от 35 до 54 лет [12; 13].

Это заставило некоторых исследователей [14; 15] провести анализ последствий хирургических вмешательств с учетом возможных факторов риска, в том числе таких, как ожирение, сахарный диабет, курение, предоперационная лучевая терапия. Но вектор анализа постепенно сместился в сторону глубокого изучения самих онкологических изменений в молочной железе и их влияний на организм женщины. Одни [16; 17] обращали внимание на запущенность. Многие другие – на роль возрастных особенностей [18; 19].

Предпосылки развития осложнений после операций на молочной железе следует искать по нескольким направлениям: первое – это особенности самого заболевания, по поводу которого выполняется операция, второе – характер и объем хирургического вмешательства, а третье – общие изменения гомеостаза у данных пациенток.

Радикальная мастэктомия (РМЭ) по J.I. Madden (1965) считается классикой оперативных пособий при РМЖ. Технические особенности такой операции явно предрасполагают к местным осложнениям: их проводят исключительно с одномоментной подключично-подмышечно-подлопаточной лимфаденэктомией. При этом происходит значительное накопление жидкости при отслаивании кожных лоскутов от грудной клетки, что вызывает дискомфорт у пациенток и увеличивает продолжительность пребывания в стационаре в связи с необходимостью выполнять многократные пункции. Развитие рубцового процесса в области подмышечной вены в дальнейшем может привести еще и к развитию отека верхней конечности.

В последние годы все чаще говорят об органосохраняющей хирургии молочной железы. Это стало возможным благодаря развитию теоретических представлений о характере заболевания, совершенствованию методов адъювантного лечения. В настоящее время, помимо лечебных задач, большое значение приобретает достижение оптимального эстетического результата. Такой подход особенно эффективен при ранних стадиях болезни.

Органосохраняющие операции подразделяются на 3 группы. В первую группу входят туморэктомия, лампэктомия, секторальная резекция молочной железы. Вторая группа — это резекция, предусматривающая удаление от 1/8 до 2/3 железы, квадрантэктомия, характеризующаяся удалением 1/4 части железы, гемимаммэктомия, когда удаляется 1/2 железы. Третью группу составила субтотальная резекция, когда удаляется 75-90% ткани железы вместе с подмышечными, подключичными и подлопаточными лимфоузлами [20; 21].

М. Gosset et al. (2016), V. Strnad et al. (2016) [22; 23] выполняли органосохраняющие операции в сочетании с лучевой терапией на ранних стадиях заболевания РМЖ и получили те же показатели общей и безрецидивной выживаемости, что и при выполнении просто РМЭ.

Современные требования к органосохраняющим операциям заключаются не только в сохранении органа, но еще и в получении хорошего косметического эффекта. А такие результаты получаются путем внедрения пластического компонента в стандартные технологии органосохраняющих операций. В настоящее время для восстановления молочной железы используются различные методы с использованием кожно-мышечных, кожно-подкожных, мышечных лоскутов, экспандеров/имплантатов и их комбинаций. Тем не менее реконструктивно-пластические операции аутотканями могут сопровождаться большим числом осложнений (капсулярные контрактуры, лимфорея, серомы, воспалительные процессы (20-29%)), требующих повторных оперативных вмешательств [24].

Реконструкция молочной железы проводится как одномоментно, так и в отсроченном периоде. Оптимальные сроки проведения отсроченной реконструктивно-пластической операции — 6-12 месяцев после РМЭ при условии завершения адъювантной терапии [25]. Лучевая терапия увеличивает риск развития послеоперационных осложнений у больных, которым была выполнена отсроченная реконструктивно-пластическая операция, особенно с установкой имплантатов. Нельзя не отметить, что риск хирургических осложнений при отсроченных реконструктивно-пластических операциях, выполняемых после РМЭ через 6-12 месяцев, ниже, чем при РМЭ с одномоментной реконструкцией [26].

А.Д. Закиряходжаев и соавт. (2015), проанализировали результаты лечения 31 пациентки после РМЭ. Отсроченные реконструктивно-пластические операции с использованием TRAM-лоскута (поперечный кожно-мышечный лоскут передней брюшной стенки на основе прямой мышцы живота) были выполнены 22 пациенткам, в 10 случаях дополнительно устанавливался эндопротез для придания необходимого объема сформированной молочной железе. Осложнения отмечались у 8 (25,8%) больных. Наибольшее количество осложнений наблюдалось при реконструкции молочной железы TRAM-лоскутом: 6 (27,3%) случаев из 22. Самым грозным осложнением был окклюзивный тромбоз нижней надчревной артерии перемещенного TRAM-лоскута с развитием его краевого некроза. Краевые некрозы перемещенного TRAM-лоскута отмечались у 4 больных, в 1 случае был зафиксирован диастаз краев раны на передней брюшной стенке при реконструкции, у 1 больной — гематома послеоперационной раны, и у 1 пациентки — инфицирование ложа эндопротеза [27].

К.П. Лактионов и соавт. (2006) проанализировали результаты лечения у 271 больной РМЖ, которым были выполнены реконструктивно-пластические операции поперечным ректоабдоминальным лоскутом после радикального лечения. В структуре осложнений I этапа пластики молочной железы доля отторжений трансплантата составила 2,9%, краевой некроз перемещенного поперечного ректоабдоминального лоскута отмечался в 4,4% наблюдений, в 3,3% наблюдений произошло расхождение краев раны на передней брюшной стенке. Неблагоприятные исходы, вплоть до некроза кожи, смещения импланта, и капсулярной контрактуры, наблюдались до 14% пациентов [28].

По данным ряда авторов [29; 30], у 30-48% больных после РМЭ развиваются различные местные осложнения в виде лимфореи, расхождений швов, некроза кожных лоскутов, гематомы, раневой инфекции. Частота таких образований колеблется в очень широком диапазоне: от 3 до 85%. Серома или лимфоцеле являются самыми ранними и распространенными осложнениями после РМЭ. Лимфорея в среднем продолжается до 8-14 дней, но у ряда больных сохраняется значительно дольше — 30-60 дней.

Скопление жидкости в ране после РМЭ приводит к инфицированию раны, частота которого колеблется от 1 до 26%, некрозу кожи — у 0,5%, расхождению краев раны у 0,3% пациентов, нагноению раны — в 1,9% случаев, и даже общим осложнениям в виде септицемии [31].

Позднее обильная лимфорея приводит к грубому и хаотичному разрастанию рубцовой соединительной ткани в областях лимфаденэктомии и участках отсепарованных кожных лоскутов, что способствует развитию «постмастэктомического» синдрома [32].

Для профилактики местных послеоперационных осложнений: лимфореи и сером, широко использовали дренажи, стеганый шов. Некоторые авторы для этих целей вводили клей на раневую поверхность, считали, что гармонический скальпель может снизить число сером, интраоперационную кровопотерю и раневые осложнения. Однако все это не решило проблему, поскольку не было прогностических тестов, позволяющих заранее формировать тактические действия по предупреждению нежелательных последствий хирургического вмешательства [33].

Профилактика некроза кожи после тотальной мастэктомии и немедленной реконструкции молочной железы с экспандерами также имеет большое значение, так как может привести к инфицированию раны и повторному оперативному вмешательству [34].

Эти послеоперационные осложнения ведут к отсрочке адъювантной терапии. Проведенная в предоперационном периоде лучевая или полихимиотерапия еще более ухудшают течение раневого процесса, и процент осложнений увеличивается еще в 2-3 раза [35].

У 13-58% оперированных больных РМЖ наблюдались отеки верхних конечностей [36]. Причины их возникновения опять же связаны с обязательной широкой подмышечной лимфодиссекцией [37]. При этом у пациенток возникает боль в поврежденном плече и руке, ограничение движений, снижение мышечной силы и функциональных возможностей верхней конечности. Прогрессирование лимфатического отека усиливает эти симптомы [38].

Такие осложнения, как некроз краев раны, лимфэдема верхней конечности, длительное заживление раны, контрактура верхней конечности, инфекционные осложнения, развиваются, как правило, на фоне сером послеоперационной раны [39].

Общие осложнения иногда называют «трагическими или катастрофичными случайностями», как правило, возникают на неблагоприятном фоне сопутствующих заболеваний и возрастных изменений. Они связаны с тромбогеморрагическим синдромом не в молочной железе, а в других органах и системах.

Тромбоэмболические осложнения наблюдаются у 1-8% больных РМЖ. Риск развития ТЭЛА у лиц с местно-распространенным процессом в молочной железе еще выше, он составляет 4,5%, а в случае его генерализации — 17,5% [40].

Патогенетические механизмы, обусловливающие тромботическое осложнение у больных со злокачественными новообразованиями, включают комплекс взаимодействия опухоли, больного и системы гемостаза.

Тромбофилии, ведущие к инфаркту миокарда, тромбоэмболиям легочной артерии, инсультам и т.д., – очень серьезная, хотя и редко встречающаяся проблема при хирургическом лечении РМЖ. Нарушения в системе гемостаза у онкологических больных, в том числе и при РМЖ, усугубляются в условиях химиотерапии, что создает реальные предпосылки для развития тромботических и геморрагических осложнений на дальнейших этапах специального лечения [41].

У женщин с РМЖ в 3-4 раза увеличен риск венозной тромбоэмболии по сравнению с женщинами аналогичного возраста без рака. Частота возникновения венозных тромбозов при РМЖ составляет 2-8% [42].

Тромбоз, как правило, поражает нижние конечности, однако у пациентов, перенесших РМЭ с лимфодиссекцией, тромбоэмболические осложнения в верхних конечностях также являются частыми [43].

Таким образом, возникновение местных осложнений РМЭ в основном связывают с объемом операции и лимфодиссекции, которые сопровождаются выраженной диффузной кровоточивостью и лимфореей, а общих – с тромбофилией, возникающей на фоне возраста и сопутствующих заболеваний. Причины и механизмы их развития изучены недостаточно, не систематизированы и описаны фрагментарно.

Резюмируя, можно сказать, что характерная черта РМЖ — это гетерогенность. Поэтому и возникают трудности систематизации осложнений после хирургического лечения. Два фактора развития РМЖ и они же — факторы развития послеоперационных осложнений совпадают и имеют высокую прогностическую значимость: возраст (постменопаузальный период), а также сопутствующие заболевания.

источник

С каждым годом все больше женщин обращаются к хирургам с просьбой о проведении операций по увеличению или пластическому изменению груди.

Но далеко не каждая представительница слабого пола знает о возможном появлении серомы после операции на молочной железе. Как показывает статистика, серома возникает у 15% больных, которым проводилась операция груди.

Серома – это осложнение, вызванное проведением хирургического вмешательства, проявляющееся скоплением серозной жидкости. При этой патологии внутри молочной железы скапливается жидкость, которая ее растягивает. Женская грудь обвисает.

Чаще всего появление серомы наблюдается:

· при использовании имплантатов больших размеров в случае пластических операций;

· при проведении больших операций, сопровождающихся высоким травматизмом (например, радикальная мастэктомия, выполняемая по поводу рака груди).

Специалисты выделяют ряд предрасполагающих факторов для развития серомы после операции на молочной железе.

1. Индивидуальная реакция организма на использованный эндопротез. Любой вид имплантатов является для женского организма чужеродным телом, поэтому у многих женщин может наблюдаться скопление серозной жидкости. При нормальном состоянии пациентки любые последствия кратковременны и проходят в течение недели, но при индивидуальной непереносимости материала, использованного в изготовлении импланта, у некоторых наблюдается образование рубцевой ткани в молочной железе.

2. Передавливание мягких тканей – при большом механическом воздействии на мягкие ткани происходит нарушение оттока лимфы. Поэтому в последствии она начинает скапливаться, постепенно преобразовываясь в серозную жидкость.

3. Повреждение лимфоузлов. Если в процессе проведения оперативного вмешательства были повреждены кровеносные сосуды, в особенности лимфатические, то риск появления серомы значительно возрастает.

4. Повышенная кровоточивость тканей. В молочной железе присутствует много кровеносных сосудов и при их повреждении, кровь может проникнуть в ткани груди и трансформироваться в серозную жидкость.

5. Гематома. При рассасывании гематомы в мягких тканях молочной железы скапливается большое количество «сукровицы», которая преобразуется в серозную жидкость.

6. Плохое дренирование. В процессе проведения любого оперативного вмешательства происходит выделение лимфы и если ее своевременно не удалить, то присутствует риск развития патологии. Особенно много лимфатической жидкости выделяется при операциях по поводу онкологического процесса.

7. Индивидуальная непереносимость шовного материала. Для операции используются качественные нити, соединяющие рану, но у некоторых женщин может развиться аллергия на шовный материал. В ответ на это организм образует серозную жидкость – формируется серома.

Кроме того, к предрасполагающим факторам развития серомы, можно отнести наличие различных патологий хронического характера: сахарный диабет, гипертония, ожирение и т. д. Чтобы избежать развития серомы после операции на молочной железе, женщина должна регулярно посещать маммолога. Только врач сможет своевременно определить начальные стадии этого процесса и назначить соответствующую терапию.

По статистическим данным, серома возникает только после проведения операции на молочной железе. Поэтому женщине рекомендуется внимательно следить за заживлением послеоперационных швов, а также обращать внимание на любые появляющиеся симптомы. Так, развитие серомы сопровождается специфической симптоматикой:

· деформация груди. Наблюдается неестественное увеличение или изменение формы груди, которые легко поддаются диагностике даже при визуальном осмотре;

· отек груди. Серозная жидкость может попадать в мягкие ткани молочной железы, и у многих пациентов наблюдается отечность груди;

· дискомфорт и боль в области молочной железы. Большинство девушек при прикосновении к груди испытывают болезненные ощущения;

· гиперемия эпителия, или покраснение кожи (по-простому). При застое серозной жидкости кровеносные сосуды женщины испытывают большое давление, провоцирующее разрушение капилляров. В результате этого кожный покров может покраснеть;

· появление жидкости в области швов – это редкий признак, но все же наблюдается у 10% девушек, столкнувшихся с серомой.

Если присутствуют подобные признаки, рекомендуется не откладывая визит к специалисту (маммологу). Врач осмотрит пациентку и поставит точный диагноз, на основании которого он сможет выбрать наиболее рациональную лечебную тактику.

Большинство девушек и женщин считает, что серома – неопасная патология, проходящая самостоятельно. Отчасти такое мнение правдиво, но иногда невнимательное отношение к своему здоровью провоцирует появление серьезных патологий:

· образование серозного свища – серозная жидкость выделяется через послеоперационные швы. Кроме того, в случае пластической операции наблюдается инфицирование импланта;

· развитие капсулярной контрактуры – это патологический процессс, который провоцирует увеличение мягких тканей, постепенно формирующих капсулу. Внешне это сильно обезображивает кожу;

· нагноение в зоне постановки имплантата – при застое жидкости воспаленная зона груди становится уязвима к «атакам» патогенных микроорганизмов.

При подозрении на развитие серомы после операции на молочной железе женщина должна немедленно посетить специалиста. Лечащий врач проведет визуальный осмотр груди пациентки и может назначить дополнительное обследование:

· УЗИ – позволяет выявить любые изменения в прооперированной зоне;

· рентгеновская маммография – проводится для определения состояния молочных желез, а также выявления любых уплотнений в молочной железе (обследование назначается женщинам в возрасте 40 лет и пациенткам после проведения операции);

· МРТ – позволяет контролировать состояние установленных имплантов, а также выявить появление любых отклонений на ранней стадии.

Как показывает статистика, в 90% случаев развития серомы после операции на молочной железе патология проходит самостоятельно в течение 5–20 суток, но иногда этого не происходит и начинают развиваться более опасные последствия (в первую очередь гнойно-воспалительные). При сильном застое жидкости пациентка нуждается в специализированном лечении. В современное время, серома лечится двумя способами:

Вакуумная аспирация активно применяется в лечении застоя серозной жидкости на протяжении многих лет. К минусам подобного лечения можно отнести то, что оно эффективно только на ранних стадиях появления патологии.

При проведении вакуумной аспирации, используется аппарат с присоединяющимся шлангом. Эту трубку вводят в зону застоя жидкости и «отсасывают» ее за счет вакуума (отрицательного давления, создаваемого аспиратором).

При применении такого способа лечения врачам не приходится вскрывать рану вновь. К тому же, проведение этой операции помогает в заживлении швов, наложенных по окончании хирургического вмешательства на груди. Многие специалисты рекомендуют проводить вакуумную аспирацию не только при лечении серомы, но и в профилактический целях непосредственно после оперативного вмешательства, особенно если оно выполнялась по поводу рака груди.

Еще одним популярным способом лечения серомы является – дренирование. Этот метод терапии можно применять независимо от стадии развития патологии. Именно это является главным преимуществом в сравнении с вакуумной аспирацией.

При проведении дренирования вся скопившаяся жидкость выходит наружу при помощи установленного дренажа. Чтобы не спровоцировать никаких опасных последствий, лучше использовать одноразовые стерильные дренажи. Если клиника не располагает такой возможностью, то дренажные трубки должны быть тщательно простерилизованы и продезинфицированы. Такие мероприятия снижают риск воспалительных осложнений.

Все манипуляции можно проводить через швы, оставшиеся после проведения оперативного вмешательства, или специальный прокол, который делают непосредственно перед дренированием. После введения дренажа его фиксируют при помощи швов и оставляют на несколько дней, в течение которых зону скопления серозной жидкости и швы обрабатывают раствором бриллиантовой зелени.

Для откачивания серозной жидкости в настоящее время используется резиновая дренажная трубка или силиконовая. Они практически не мешают пациентке вести активный образ жизни (активность его, конечно, соответствует суткам послеоперационного периода). Чтобы жидкость хорошо вытекала, к наружному концу трубки подсоединяют медицинскую грушу. Она создает отрицательное давление, поэтому сероза постоянно «отсасывается».

Поскольку серозная жидкость обладает повышенной вязкостью, пациентка должна находиться в горизонтальном положении и желательно на спине. Это нужно, чтобы больная могла самостоятельно ухаживать за трубкой дренажа. Все манипуляции проводятся непосредственно под наблюдением медицинских работников, делать какие-либо манипуляции по собственной инициативе категорически запрещено.

Чтобы снизить риск развития серомы после проведения операции на молочной железе, специалисты рекомендуют придерживаться некоторых правил:

· отказаться от проведения пластического вмешательства, если толщина подкожного жира в оперируемой зоне, превышает 5 см (до этого необходимо снизить вес);

· после операции больной рекомендуется воздерживаться от любых физических нагрузок в течение двух недель;

· до того как швы заживут, их необходимо обрабатывать специальным дезинфицирующим раствором, а также проводить ежедневную смену послеоперационных повязок;

· больная должна следить за стерильностью раны и регулярно посещать специалиста, который будет следить за процессом заживления и выявлять малейшие признаки отклонения от нормы;

· для того чтобы избежать скопления серозной жидкости, на послеоперационный шов рекомендуются устанавливать специальные мешочки с грузом (они сдавливают сосуды, поэтому уменьшают процент пропотевания жидкости);

· в течение 2 месяцев после проведения хирургического вмешательства, пациентка обязан носит компрессионное белье или бандаж;

· нормализовать свой режим питания и включить в меню белковую пищу, а также фрукты и овощи. Это позволит укрепить иммунную систему и нормализовать ее функциональность;

· исключить употребление вредных продуктов питания (спиртные напитки, сладости, жирные и пряные блюда);

· проследить чтобы рана была полностью зашита и не имела никаких карманов, через которые в организм могут попасть патогенные микроорганизмы и вызвать воспалительный процесс;

· чаще пребывать на свежем воздухе;

· нормализовать свой режим дня. Женщина должна полноценно отдыхать и спать не менее 7 часов в сутки.

Развитие серомы после проведения операции на молочной железе – отнюдь не безобидное явление, и при отсутствии лечения оно может спровоцировать появление опасных патологий. Именно поэтому не стоит пренебрегать своим здоровьем, и если у пациентки наблюдаются признаки скопления серозной жидкости, необходимо немедленно обратиться за медицинской помощью. Только врач может поставить точный диагноз и подобрать эффективный способ лечения этого патологического процесса.

Биофарм/Biofarm клиника и исследования, расшифровка диагнозов ДФКМ — ФКМ, клинические исследования и анализы, направление применения при комплексной терапии не гормональных препаратов Мабюстен/Mabusten — по материалам предоставленным медицинским центром исследований Bradner Deword GmbH Hirtenweg 30, 4125 Riehen, Suisse/Швейцария. Размещенные материалы исследований о диагнозах, лекарствах и методиках лечения носят информационный характер и предназначены для образовательных целей профильных специалистов. Не должны использоваться в качестве медицинских рекомендаций при назначении лечения. Установка диагноза, выбор методики лечения и лекарств, является прерогативой персонального лечащего врача. ООО «Биофарм»/LLC Biofarm не несёт ответственности за возможные негативные последствия, возникшие в результате не квалифицированного использования информации, размещенных в обзорах лекарств, диагнозов и методик лечения на сайте mabusten.com

MABUSTEN — МАБЮСТЕН торговая марка (ТМ), (R), правообладатель BRADNER DEWORD GmbH, зарегистрировано в Государственном реестре Российской Федерации Федеральной службой по интеллектуальной собственности. Свидетельство о регистрации : СГР № RU.77.99.88.003.E.002004.05.16

БЮЛЛЕТЕНЬ от — BRADNER DEWORD GmbH ВСЕ О ФИБРОАДЕНОМАТОЗЕ И МАСТОПАТИИ МОЛОЧНЫХ ЖЕЛЕЗ

Профилактика, терапия и лечение — диагноз

BD fibrous breast mastopathy

Имеются противопоказания. Перед применением необходимо проконсультироваться со специалистом

Политика в отношении обработки персональных данных: Все данные о пользователях сайта, обрабатываемые в соответствии с законодательством РФ, агрегируются и анонимизируются, анализируются массово и безлично. Этот сайт использует файлы cookies, чтобы быть максимально информативным для вас. Продолжая просмотр страниц сайта, вы соглашаетесь с использованием файлов cookies.

BRADNER DEWORD GmbH branch Basel Switzerland

источник

С самого начала лечение рака молочной железы было основано на хирургическом вмешательстве.

За последнее время в оперативном лечении рака молочной железы произошли некоторые изменения:

В большинстве случаев мнение пациентки так же учитывается при выборе того или иного метода операции.

Благодаря современной диагностике рака это заболевание выявляется все чаще на ранней стадии. Это не только повышает шанс на излечение, но и способствует выбору лучшей операции.

Усовершенствованная оперативная техника позволяет добиться хорошей функции руки после операции, меньших побочных эффектов и что не менее важно – превосходный косметический результат.

В настоящее время хирургия рака молочной железы более точная, целенаправленная.

ТИПЫ ОПЕРАТИВНЫХ ВМЕШАТЕЛЬСТВ:

Органосохраняющие вмешательства – чаще всего это операция лампэктомия, которая заключается в удалении только опухоли молочной железы. После лампэктомии обычно следует курс лучевой терапии на область оставшихся тканей молочной железы.

Мастэктомия – операция, во время которой удаляется вся молочная железы. После этой операции так же проводится некоторый курс лучевой терапии.

Перед операцией необходимо провести очень много исследований, которые позволяют оценить состояние опухоли и выбрать наиболее подходящий вариант операции. Необходимы консультации и с другими специалистами.

В настоящее время пациентке дано большое право, влиять и порой выбирать самой тот или иной вид операции.

Стоит отметить, что у этой ситуации есть и определенный недостаток. Дело в том, что при таком изобилии информации, которую получает женщина, она просто находится в стрессе, и бывает так, что она думает, что лучше бы сам врач принимал решение об операции. Другими словами, принимать самостоятельное решение бывает иногда довольно трудно. Однако, в последующем Вы будете избавлены от всяких мыслей, наподобие того, а что было бы, если бы я приняла активное участие в выборе операции?

Важно помнить в любом случае, что выбор лечения зависит от таких факторов, как размер и природа опухоли, и некоторых других.

Если врач говорит Вам, что в Вашей ситуации можно выбрать лампэктомию и курс лучевой терапии или мастэктомию, то Вы можете выбрать лампэктомию, не рискую при этом жизнью.

Хотите ли Вы сохранить свою грудь? Зачастую в такой ситуации женщина часто говорит, что ее не волнует ее грудь, лишь бы спасли ее жизнь. Однако, после того, как пройдет шок от диагноза рака, у Вас есть время подумать над этой проблемой.

ОСЛОЖНЕНИЯ ОПЕРАТИВНОГО ЛЕЧЕНИЯ ПРИ РАКЕ МОЛОЧНОЙ ЖЕЛЕЗЫ:

Инфекционные осложнения со стороны раны. Они проявляются появлением признаков воспаления в области раны: покраснением кожи, отечностью, болью при прикосновении, иногда выделением гноя. Причиной этого осложнения могут быть как несоблюдение правил асептики во время и после операции, так и некачественный уход за раной в послеоперационном периоде. Обычно в этом случае назначаются антибиотики.

Гематома – это скопление крови в тканях. В данном случае кровь скапливается в полости, которая образуется после удаления молочной железы. Причиной такого осложнения могут быть как некоторые технические погрешности во время операции, так и излишняя кровоточивость у пациентки. При этом в области раны отмечается припухлость, рана заживает дольше, чем обычно. Другим схожим осложнением может быть серома – это уже скопление серозной жидкости, другими словами – плазмы крови, которая пропотевает в имеющуюся полость. В обоих случаях требуется опорожнение гематомы и серомы. Для этого приходится слегка раскрыть рану, чтобы создать отток скопившейся жидкости.

Обильная кровоточивость во время и после операции – очень редкое осложнение. Поэтому, при планировании обширного хирургического вмешательства, такого как, например, двусторонняя мастэктомия или реконструктивная операция, перед операцией готовится донорская кровь (в том числе и аутокровь, то есть собственная кровь, взятая предварительно).

Не стоит исключать и риски осложнений, связанные с проведением общей анестезии.

Еще одно характерное, хоть и не частое, осложнение – лимфатический отек руки – лимфедема. Он возникает, как Вы уже знаете, вследствие нарушения оттока лимфы после операции.

Если операция проводилась под общей анестезией, то после хирургического вмешательства Вы окажетесь в послеоперационной палате.

В этой палате в течение некоторого времени пациентка находится под контролем медицинского персонала. Во время нахождения в этой палате медсестры и врач контролируют жизненные функции пациентки: пульс, артериальное давление, дыхание.

После полного пробуждения от наркоза и стабилизации общего состояния женщину переводят в обычную палату.

Сразу после операции назначаются обезболивающие препараты, так как действие анестезии закончилось.

Раз в несколько дней проводится перевязка. Если во время операции был установлен дренаж, то обычно через 3 – 4 дня он удаляется.

После операции Вы можете ходить. Конечно, не стоит сразу стремиться встать с постели и делать шаги, если Вы к этому еще не готовы.

Если Вам делали лампэктомию, то Вы можете вернуться к обычной физической деятельности уже через несколько дней, а после мастэктомии – через пару недель.

Чаще всего после мастэктомии в ране остается 2 — 3 дренажа. Обычно один из них удаляется вскоре после операции – на третьи сутки. Другой дренаж может быть оставлен на более длительное время. Швы, оставляемые на ране после операции, в большинстве случаев рассасываются самостоятельно.

После удаления опухоли во время операции лампэктомии, резекции молочной железы, эксцизионной биопсии или мастэктомии, врач проводит исследование удаленного участка ткани или органа.

Данные, полученные при определении краев иссечения опухоли важны для проведения лечения, однако обычно не влияют на прогноз заболевания, то есть от этого не зависит возможность рецидива или метастазирования.

Вначале удаленный участок ткани обрабатывается специальным красящим веществом. Этот прием позволяет определить края опухоли. Это основная часть выбора соответствующего хирургического лечения и лучевой терапии.

Гистолог, который исследует удаленный участок ткани, выясняет что края удаленной ткани свободны от раковых клеток. Если это так, это означает, что опухоль удалена полностью. Образно говоря, края иссечения опухоли можно представить как лист бумаги с напечатанным текстом. В данном случае краями будет промежуток между краем листа и текстом.

Края иссечения опухоли измеряются с шести сторон:

Определение промежутка удаленной ткани, чистого от раковых клеток очень важно для дальнейшего лечения опухоли. Это особенно важно для решения вопроса о необходимости дополнительного хирургического вмешательства либо применения лучевой терапии.

Гистолог, изучающий под микроскопом края иссечения опухоли, может характеризовать их так:

Края позитивны: раковые клетки обнаруживаются в краях иссеченных тканей.

Края негативны: раковые клетки не обнаруживаются в краях иссеченных тканей.

Края закрыты: промежуточная ситуация.

Физические упражнения после операции

В некоторых случаях после операций по поводу рака молочной железы у женщины отмечается определенная слабость и болевые ощущения в верхней конечности. Чаще всего такое явления встречается в том случае, когда операция проводится и на подмышечной области (удаление лимфоузлов).

В проведенном исследовании показано влияние физических упражнений после операции на подвижность и силу в руке, а также на состояние послеоперационного рубца.

Обычно такие упражнения начинались через 2 недели после операции.

Через 3 и 6 месяцев было проведено сравнение состояния женщин, перенесших операцию.

У женщин, которые придерживались физических упражнений после операции по поводу рака молочной железы, отмечалось:

источник

Радикальные операции на молочной железе в ряде случаев сопровождаются развитием осложнений, наиболее частым из которых следует признать лимфорею.

Если крупные лимфатические сосуды при прецизионном выполнении лимфодиссекции можно визуализировать и лигировать (коагулировать), то с мелкими это сделать невозможно из-за отсутствия их прямой визуализации (Билынский В.Т., Савран В.В., 1999; Борисов А.П., 2004; Добренький М.Н., Добренькая Е.М., 2009; Дорошенко А.В. и соавт., 2008; Hashemi E. et al., 2004; Agrawal A. et al., 2006; Akinci M. et al., 2009).

Если традиционная радикальная мастэктомия и радикальная резекция молочной железы предполагает достаточно частое развитие серомы, то кожесохраняющая операция, приводящая к формированию гораздо большей площади раневой поверхности, тем более будет осложняться лимфореей.

Данное осложнение не является жизнеугрожающим, но достаточно стойким и трудно поддающимся лечению. Оно значительно увеличивает послеоперационный койко-день, заставляя клинициста отодвигать сроки начала адъювантного лечения. Длительное истечение лимфы может привести к развитию воспаления и нагноения в области послеоперационной раны, расхождению ее краев, а так же способствовать развитию выраженных рубцовых изменений в области операции (Майбородин И.В. и соавт., 2005).

Общеизвестно, что 90-95% лимфы, оттекающей от молочной железы, дренируется через подкрыльцово-подлопаточно-подключичный путь.

По данным разных авторов, указанный лимфатический коллектор может содержать от 19 до 70 лимфоузлов, объединенных в 5 подгрупп:

• латеральные (наружные);
• средние (центральные);
• задние (подлопаточные);
• медиальные (грудные);
• верхушечные (апикальные).

Лимфодиссекция с пересечением множества лимфатических сосудов, подкожное удаление ткани молочной железы и мобилизация большой грудной мышцы с пересечением ее реберной порции создают предпосылки для обильного истечения лимфы в послеоперационную рану. Было показано, что применение активного дренирования аксиллярной полости и перипротезного пространства еще больше стимулируют приток лимфы в рану за счет создания отрицательного давления в полости.

Отмечено, что более длительная и обильная лимфорея была у полных пациенток с крупными размерами молочных желез и у имеющих клинически и гистологически подтвержденные метастазы в регионарном коллекторе. Это может быть объяснено более развитой лимфатической сетью в крупных молочных железах, а также активацией системы фибринолиза с развитием гипокоагуляционных явлений (Барсуков В.Ю. и соавт., 2007).

Ранние осложнения в виде длительной лимфореи встретились в 5 случаях: одно наблюдение в основной и 4 — в группе сравнения. Два наблюдения представляли собой напряженные серомы, возникшие через 7 и 12 суток после удаления дренажей. В первом случае удалось добиться разрешения процесса путем многократных эвакуаций жидкости посредством желобоватого зонда. В другом наблюдении серома привела к несостоятельности послеоперационной раны с экспозицией имплантата, а затем и формированию свища диаметром 6 мм в области послеоперационного рубца.

Через месяц, когда объем раневого отделяемого составил 3-5 мл в сутки, произведилось иссечение краев свища с повторной мобилизацией большой грудной мышцы с целью изоляции кожной раны от имплантата, ушивание кожи. Остальные три наблюдения представляли собой длительное (свыше 15 суток) выделение тканевой жидкости через дренажную трубку, что увеличило сроки госпитального лечения.

Чтобы минимизировать процент данного осложнения, применялись приемы прецизионного малотравматичного оперирования с электрокоагуляцией всех видимых лимфатических сосудов. Ушивание подмышечной раны начиналось с наложения 3 узловых швов между клетчаткой латерального кожно-жирового лоскута и передней зубчатой мышцей. Данный прием существенно уменьшал объем аксиллярной полости и площадь раневой поверхности с зияющими лимфатическими сосудами, а контакт биологических тканей между собой приводил к активации тканевых факторов свертывания крови и лимфы.

Кроме этого, у пациенток с выраженной лимфореей применялся пероральный прием синтетического антифибринолитического препарата циклокапрона, являющегося производным транексамовой кислоты («KabiPharmacia») по 1,0 х 3 раза в сутки. Специального исследования эффективности данного препарата в рамках настоящего исследования не проводилось, но сложилось впечатление, что на фоне приема циклокапрона серомы регрессировали несколько быстрее.

У всех больных проводилось активное дренирование аксиллярной и перипротезной полостей двумя трубками, соединенными Y-образным коннектором с вакуумным устройством («гармошкой»). Следует заметить, что никакого вакуума данное устройство не создает, максимальное разрежение в емкости составляет около — 0,3 АТИ, однако термин является устоявшимся и понятным для хирургов.

Длительность клинически выраженной лимфореи оценивалась как интервал между днем операции и датой удаления дренажей. Показанием к удалению дренажей считалось суточное количество собранной лимфы не более 40 мл. Несомненно, что и после удаления дренажей лимфорея продолжается, количество тканевой жидкости может быть оценено путем пункции или эвакуации желобоватым зондом, однако необходимость в подобного рода приемах возникала редко.

Выделяющаяся жидкость, как правило, самостоятельно резорбировалась в тканях. Формирование лимфатической кисты (осумкованной серомы) нами зарегистрировано лишь в одном случае, клинически этот факт никак не проявлялся, и был диагностирован при ультразвуковом исследовании. Объем кисты составил 5 мл и не имел решающего значения для дальнейшего лечения. Обычно длительность лимфореи колебалась от 4 до18 суток со средним значением 7,2±2,1 суток (таб. 3).

Таблица 3. Средняя длительность лимфореи в зависимости от вида реконструктивного этапа операции

Примечание: * — различия недостоверны (р>0,05)

Статистические различия недостоверны, однако налицо тенденция к снижению длительности лимфореи в группе больных с частичным мышечным укрытием имплантата.

Ежесуточное количество жидкости в дренажной емкости нарастало до 3-х суток, затем имело тенденцию к снижению и составляло в среднем 69,4±6,9 мл. Следует отметить, что в первые дни (обычно 2-3-е суток) отделяемое из раны было кровянистым и претерпевало изменения по схеме: геморрагическое — сукровичное — серозное. Примесь крови к лимфе несколько меняло истинные соотношения объемов ежесуточной лимфореи, однако данным фактом в подсчете выделяемой жидкости решено было пренебречь (таб. 4, 5).

Таблица 4. Среднее ежесуточное количество серозной жидкости в зависимости от вида реконструктивного этапа операции

Примечание: * — различия достоверны (р=0,049)

Таблица 5. Средне-суммарное количество серозной жидкости в послеоперационном периоде в зависимости от вида реконструктивного этапа операции

Примечание: * — различия достоверны (р=0,026)

Исходя из данных таблиц 4 и 5, можно утверждать, что сохранение интактной передней зубчатой мышцы достоверно снижает как среднесуточное, так и суммарное количество серозной жидкости, выделяющейся в рану.

Следует отметить, что данные цифры касаются только жидкости, выделенной через дренаж или посредством желобоватого зонда. У ряда больных после окончания дренирования незначительная лимфорея продолжалась, затем жидкость резорбировалась в тканях. Эта часть жидкости учету не подлежала.

В одном наблюдении из основной группы упорно протекающая лимфорея на 35-е сутки привела к расхождению раневых краев и экспозиции имплантата, несмотря на неоднократные попытки герметизирующего ушивания раны. Имплантат пришлось извлечь, а повторная реконструкция молочной железы была проведена через 6 месяцев, после завершения комплексного лечения.

Заживление раны после удаления имплантата привело к развитию выраженного рубцового процесса вокруг раны молочной железы с формированием плотного втянутого рубца. Данная особенность затруднила повторную мобилизацию лоскутов, заставила иссекать часть рубцово-измененной кожи, что повлекло, в свою очередь, изменение пространственной геометрии «кожного чехла» молочной железы, транспозицию сосково-ареолярного комплекса вверх и латерально с общим снижением эстетического эффекта от реконструктивной операции.

В данном наблюдении нами была морфологически исследована стенка капсульной полости после удаления силиконового имплантата после трехнедельного периода нахождения его в тканях.

Оказалось, что капсульная стенка макроскопически была представлена неравномерно-тонкой, полупрозрачно-белесоватой пленкой, через которую были видны жировая клетчатка и сосуды. Слой, прилежащий к имплантату, имел шероховатую матовую поверхность. Шероховатость была обусловлена обратным отпечатком текстуры имплантата.

Микроскопически стенка капсулы была образована параллельно расположенными коллагеновыми волокнами. Клеточная реакция была манифестирована небольшим количеством лимфогистиоцитарных элементов. Капсула была представлена тонким слоем рыхлой соединительной ткани, под которым неравномерно лежал слой разнонаправленных коллагеновых волокон.

Оба слоя содержали значительное количество молодых фибробластов с круглыми или овальными ядрами. Внутренний слой капсулы был сформирован из рыхлых и разъединенных коллагеновых волокон, среди которых наблюдали различные клеточные элементы: немногочисленные полиморфноядерные лейкоциты, макрофаги, плазматические клетки, фибробласты (рис. 13).

Рис. 13. 5 недель после установки имплантата. Наружный слой капсулы. Плотная волокнистая соединительная ткань, богатая клеточными элементами. Окраска гематоксилином и эозином. х 400

В глубоких слоях стенки капсулы группами были расположены капилляры, венулы, вены, артериолы, артерии. Многие сосуды были полнокровны. Вокруг сосудов микроциркуляторного русла были расположены инфильтраты, состоящие из лимфоцитов, гистиоцитов и единичных тучных клеток.

Ликвидация ранних осложнений не вызывала затруднений. При краевом некрозе кожи, размер которого не превышал 2,0х0,3 см, проводилось консервативное лечение (перевязки).

Выполнение хирургического вмешательства в объеме подкожной мастэктомии с одномоментной реконструкцией молочной железы, не повлияло на сроки проведение специального лечения рака молочной железы, однако у 5 больных начало лучевой терапии в послеоперационном периоде было отсрочено на 2 недели из-за ликвидации хирургических осложнений. Нагноений раны, послеоперационных кровотечений с формированием клинически значимой перипротезной гематомы в данном исследовании не наблюдалось.

Отмеченные ранние послеоперационные осложнения у больных с маммопластикой представлены в таблице 6.

Таблица 6. Характер и частота развития ранних послеоперационных осложнений в группах больных с маммопластикой, абс. ч. (%)

Примечание. * — различия достоверны, р=0,013

Как видно из таблицы 6, ранние послеоперационные осложнения были крайне редки в группе пациенток с частичным мышечным укрытием имплантата; они представлены (по 1 наблюдению) длительной лимфореей, краевым кожным некрозом и диастазом раневых краев. Более часто отмечались ранние осложнения при маммопластике с полным мышечным укрытием имплантата: всего 8 наблюдений, превалирующим осложнением из которых явилась длительная лимфорея (5 случаев). По-видимому, данное осложнение обусловлено большей площадью раневой поверхности при мобилизации передней зубчатой мышцы.

Поздние послеоперационные осложнения были представлены капсулярной контрактурой (12), шовными гранулемами в рубце (3), напряженной перипротезной серомой (2), экспозицией имплантата (1) (табл. 7).

Таблица 7. Характер и частота развития поздних послеоперационных осложнений в группах больных с маммопластикой, абс. ч. (%)

Примечание: Различия достоверны, * — р=0,044; ** — р=0,005

Из таблицы 7 следует, что число поздних осложнений как по ареалу (4 вида против 2), так и по частоте (13 случаев против 5) превалируют после подкожной мастэктомии с полным мышечным укрытием имплантата.

Значительное число осложнений в обеих группах больных обусловлено 12 наблюдениями (17,9%) капсулярной контрактуры, что можно связать с формированием тугого мышечного кармана у больных группы сравнения. Однако считать их строго хирургическими осложнениями на наш взгляд, не очень корректно. Здесь следует говорить об особенностях протекания послеоперационного периода в условиях наличия в организме инородного тела и обязательного адъювантного лучевого воздействия на ткани вокруг него.

Капсулярная контрактура является наиболее распространенным осложнением реконструкции груди или увеличивающей маммопластики при помощи силиконового имплантата (Zavavi A., Sklair M.L., Adel D.D., 2006).

Развитие капсулы из соединительной ткани вокруг любого инородного тела, которое попадает в ткани организма, является биологически предопределенным процессом. Это явление представляет собой нормальный и прогнозируемый процесс, сопровождающий установку силиконовых эндопротезов молочных желез в ткани пациентки.

Под фиброзной капсулярной контрактурой следует понимать сокращение и уплотнение фиброзной ткани вокруг имплантата, в результате чего происходят его сдавление, уплотнение и деформация молочных желез (Eisenmann-Klein, M., 1999). Однако следует различать понятия «фиброз» и «контрактура». Под фиброзом понимают утолщение капсулы в связи с развитием фиброзных тканей ее наружного слоя. При этом она может и не сдавливать имплантат.

Контрактура может протекать и без выраженного фиброза, но всегда сопровождается уменьшением площади капсулы в связи с ее сокращением. При этом отмечается достаточно тонкая, но очень плотная, малорастяжимая капсула. В ряде случаев эти процессы сочетаются, тогда можно говорить о фиброзной капсулярной контрактуре.

Данное осложнение следует считать наименее понятным и изученным, а также трудно поддающимся различным методикам лечения. Частота таких капсуляций достигает 74%, что само по себе приводит к мысли, что это не осложнение, а состояние, типичное для данного вида вмешательства или, по мнению Flowers (1983), «контрактура хирургически созданного кармана является нормальным явлением». Более правильным следует считать суждение Arnold (1976) о том, что выраженная капсулярная контрактура является многофакторным процессом, возникновение которого в большинстве случаев непредсказуемо.

Во многих работах, посвященных увеличивающей маммопластике, присутствует оценка частоты данного осложнения. Так, Freeman с соавт. (1972) указывают, что капсулярная контрактура встречается в 25% случаев. Другие авторы придерживаются мнения о более частой встречаемости контрактуры: в 30% случаев ее наблюдали Brownstein и Owsley (1978); в 40% случаев она наблюдалась у пациенток Tebbetts J.B. (1990), который осуществил наблюдение в 227 случаях.

Причины возникновения данного эффекта изучались многими, так как контрактура не только снижает результаты оперативных вмешательств, но и заставляет применять дополнительные лечебные мероприятия, включая хирургические. Однако ни один из предложенных способов лечения этого осложнения не дает желаемых результатов профилактики капсулообразования вокруг эндопротеза.

Наличие инородного тела в тканях человека является основополагающей причиной формирования капсулы. Тот факт, что капсулярная контрактура возникает не у всех больных, позволяет предположить, что наряду с наличием инородного тела, развитию осложнения способствуют и другие факторы, предопределяющие степень возникающих изменений.

Freeman (1972) считает, что ведущую роль в этом процессе играет оперативная техника. Грубое обращение с тканями, вызывающее распространенное рубцевание, может способствовать возникновению данного осложнения. Многие исследователи отмечают следующие факторы, способствующие формированию капсулярной контрактуры: послеоперационная гематома или серома, а также инфицирование раны.

Инфицирование полости эпидермальным стрептококком, как правило, не приводит к острому нагноению раны, процесс развивается достаточно торпидно и может приводить к формированию капсулярной контрактуры. Работы (Kossovsky N. и соавт., 1987) экспериментального характера также свидетельствуют, что инфекция повышает частоту возникновения капсулярной контрактуры. Решающую роль в патогенезе данного явления отводят иммунным реакциям. Рассасывание и организация кровяного сгустка (пе-рипротезная гематома), также способствует развитию избыточных фиброзных тканей.

Значительную роль в развитии данного осложнения отводят самому имплантату: его оболочке, размерам и наполнителю. Имплантаты с гладкой оболочкой способствуют развитию контрактуры гораздо чаще, чем с текстурированной (Вишневский A.A. и соавт., 1987; Золтан Я., 1989; Лукомский Г.И., 1997).

В процессе формирования капсулярной контрактуры немаловажную роль играет изменение чувствительности тканей к нейромедиаторам (гистамин, серотонин и катехоламины). Они оказывают влияние на состояние мягких тканей после операции, способствуя воспалительному отеку. Следовательно динамику уровня медиаторов можно считать маркером воспалительного процесса, способствующего склерозированию контактирующих с протезом тканей с образованием капсулярной контрактуры.

На основании опыта ведущих пластических хирургов по данным литературы (Миланов Н.О. и соавт., 2009), был выработан алгоритм профилактики капсулярной контрактуры и придерживаемся его в нашей работе.

В основе алгоритма лежат следующие этапы:

1) общая профилактика (на этапе планирования операции);
2) интраоперационная профилактика;
3) послеоперационная профилактика.

К общей профилактике следует отнести:

1) использование эндопротезов четвертого поколения;
2) корректный подбор параметров имплантата при планировании операции (ширина основания, высота, проекция, плотность геля).

Меры интраоперационной профилактики капсулярной контрактуры включают:

1) формирование для имплантата кармана достаточного размера;
2) прецизионный гемостаз;
3) соблюдение мер аподактильности при установке имплантата (имплантат извлекается из упаковки непосредственно перед установкой).

Необходимые требования к послеоперационному периоду:

1) ношение поддерживающего белья в течение 4 недель;
2) массаж груди (циркулярные движения железы вместе с эндопротезом) после уменьшения болевого синдрома (через 21-28 суток после операции);
3) ограничение физической нагрузки (особенно связанной с поднятием рук вверх) в течение 12 недель.

В отношении консистенции восстановленной молочной железы необходимо отметить, что в проведимых наблюдениях она, как правило, отличалась от здорового органа. Восстановленная железа была плотнее на ощупь, что определялось физическими характеристиками имплантата (степень когезивности наполнителя), а также выраженностью капсульной контрактуры.

Как указывалось выше, лучевая терапия способствует развитию капсульного фиброза и/или капсульной констрикции, тем не менее пренебрегать данным видом специального лечения недопустимо, так как кожесохраняющие мастэктомии требуют лучевого локо-регионарного контроля в адъювантном режиме.

В данной работе использовалась классификация капсулярной контрактуры J.L. Baker (1975). Несмотря на то, что классификация была разработана для аугментационной маммопластики, ее критерии оказались вполне применимы и для кожесохраняющей мастэктомии.

Наличие и выраженность капсулярной контрактуры оценивалось через 6 месяцев после операции. Этот срок был обусловлен процессом созревания рубцовой и капсульной тканей. После лучевой терапии, как правило грудь уплотняется, однако у ряда больных на фоне применения ручного массажа степень контрактуры регрессировала. По степени капсулярной контрактуры больные распределились следующим образом: I степень — 7, II степень — 3 и III степень — 2 наблюдения. Контрактуры IV степени мы не наблюдали. Ни в одном случае не проводилось открытой капсулотомии, лишь рекомендовался пациенткам ручной массаж и компрессия железы (табл. 8).

Таблица 8. Зависимость степени капсульной контрактуры от толщины жировой клетчатки лоскута (n=67)

Основываясь на данных таблицы 8, можно утверждать, что развитие капсульной контрактуры не зависит от толщины жировой клетчатки лоскута. Кроме того, в доступной литературе не встречались данные о подобной зависимости. Однако, если диагноз капсульной контрактуры ставится на основании субъективных оценок, то у худощавых женщин степень контрактуры будет завышена, а у полных — занижена. Данная особенность объясняется амортизирующим эффектом более толстого слоя клетчатки, который не только скрадывает истинную плотность сжатого имплантата, но и сглаживает неравномерности контура восстановленной молочной железы.

Были выделены так называемые эстетические осложнения, которые не вошли в число хирургических и не являются значимыми для заживления раны и получения общего эффекта от восстановительной операции. Они влияют лишь на внешний вид восстановленного органа и степень симметрии с контрлатеральной железой.

Наиболее частым эстетическим осложнением предложенной операции было смещение сосково-ареолярного комплекса вверх и латерально (16 наблюдений из 67). Данный феномен являлся следствием двух основных причин: тракция фиксированной большой грудной мышцей нижнего кожно-жирового лоскута и снижение весовой нагрузки на кожный лоскут после удаления ткани молочной железы с последующим сокращением кожи.

Масса имплантата здесь имеет меньшее значение, так как последний никак не связан с кожей и в вертикальном положении опирается на зону субмаммарной складки, а кожно-жировой лоскут свободно скользит по его поверхности и устанавливает сосково-ареолярный комплекс в точке равновесия сил. К сожалению, в ряде случаев эта точка оказалась несколько выше желаемой, что привело к снижению эстетического эффекта.

В двух случаях смещение сосково-ареолярного комплекса вверх произошло из-за вынужденного иссечения горизонтальных кожных островков в нада-реолярной зоне. Иссечение кожи было продиктовано требованиями онкологической радикальности — в одном случае иссечение зоны послеоперационной раны (предшествующая лампэктомия, осуществленная в другом учреждении), в другом — зона умбиликации кожи.

В двух наблюдениях произошло смещение имплантата латерально из-за несоответствия размеров последнего и сформированной тканевой полости после удаления железистой ткани. Перед операцией во время планирования вмешательства невозможно точно предсказать истинные размеры полости, которая сформируется после удаления ткани железы.

Как правило, они несколько превышают объем удаленной молочной железы из-за рассечения связок Купера и последующего растяжения кожи. При этом возникает парадоксальная ситуация, когда имплантат, довольно точно соответствующий объему удаленной железы, вдруг оказывается недостаточно объемным для полученной полости. Этот эффект был более выражен среди молочных желез с пониженным тонусом (постлактационная инволюция, сопровождающаяся мастоптозом или «грудь с пониженным тонусом»).

Имплантат, оказываясь в ложе больших, чем требуется размеров, может смещаться. Как правило, смещение происходит латерально, в сторону более мягких тканей и под давлением мобилизованной большой грудной мышцы. При этом происходит чрезмерное заполнение латеральных отделов железы и недостаточное заполнение медиальных (парастернальных).

Чтобы минимизировать данную проблему, было предложено устанавливать имплантаты с заведомо большими линейными размерами, чем того требовала исходная клиническая ситуация. При этом получался орган, эстетически более совершенный, чем здоровый, однако его размеры несколько превышали контрлатеральную железу. Данную проблему можно решить путем увеличения здоровой железы с установкой силиконового имплантата малых размеров или осуществления ее липофиллинга (аутолипотрансплантации). Однако все женщины были довольны результатом и отказывались осуществлять симметризирующую операцию.

Таким образом, предложенный метод частичного укрытия имплантата мышцей позволил сократить число как ранних, так и поздних послеоперационных осложнений. Капсулярная контрактура является нередким осложнением данной операции и последующего лучевого лечения, однако эстетико-функциональные результаты лечения, как правило, удовлетворяют большинство пациентов. Выраженность подкожно-жирового слоя молочной железы не влияет на развитие капсулярной контрактуры, но в определенной мере нивелирует отрицательное воздействие последней на форму и консистенцию органа.

источник